Зато препарат провоцировал частичное очищение организма от заражения и временно повышал сопротивляемость человека ноктэону, что делало его незаменимым в таких вот случаях. Правда, бесконечно обкалываться им было нельзя, так как уже третья порция теряла примерно девяноста процентов эффективности, а четвёртая могла убить.

– А комарик ядовитый, да? – Поморщившись, повёл плечом Торн.

– Всё яд, и всё – лекарство. – Философски подметил санитар. – Следуйте за мной, обработаем остальные раны. Девушку ждёт то же самое, но в другом отсеке.

Последнюю фразу он добавил, заметив некое сомнение во взгляде Торна, которому как-то очень уж странно оказалось разделяться с Алисой, с которой они как будто бы вечность вместе провели, хотя по факту – часа полтора от силы.

Но нахождение рядом людей с оружием и в броне, высокие стены оперативного центра и уверенность сотрудников сделали своё дело. Торн позволил себе выдохнуть, двинувшись следом за санитаром и по пути пытаясь рассортировать всё произошедшее по полочкам в своей голове.

Они как будто бы оказались в безопасности… но вот в чём загадка: долго ли эта безопасность протянет в километре от эпицентра нокт-области?..

– Что ж, фактически ваши раны обработаны, а все необходимые препараты введены в кровь. – Сверился с планшетом уже начавший седеть, но всё ещё достаточно крепкий и подтянутый мужчина в просторном белом халате, наброшенном поверх герметичного комбеза. – Уровень вашей приспособленности к разного рода стимуляторам, мистер Торн, достаточно высок, так что я взял на себя смелость приготовить соответствующие смеси. Вы точно знакомы с оборудованием?

– Я не единожды пытался попасть в ряды ООБ, господин Торшков. – Чёрный, с пурпурной рамкой бейджик на белой ткани не заметить было сложно. – В теории мне равных нет, да и практику на полигонах я могу посреди ночи пройти с закрытыми глазами.

– Вас не взяли из-за невысокой сопротивляемости и отсутствия выдающихся нокт-сбалансированных черт? – Парень кивнул. До морфов, даже слабых, ему было очень далеко. – Попытаете счастья после того, как мы отсюда выберемся. Такие события не проходят бесследно, а ваш плотный контакт с ноктюрнами и активированным «золотым дитя» может дать необходимый толчок…

– Доктор Торшков. – Суровый, но уставший голос разнёсся откуда-то из-под потолка. – Я попрошу вас придерживаться регламента и не разглашать оперативные сведения гражданским лицам!

Медик недобро зыркнул на камеры, бездушными стекляшками взиравшие на людей сверху вниз.

– Я приму это к сведению, лейтенант. Но впредь не мешайте мне выполнять мою работу так, как я считаю нужным! – Торн честно старался отрешиться от того, что вряд ли предназначалось для его ушей, но любопытство оказалось сильнее. Одно лишь упоминание некоего «золотого дитя» и «толчка» обратило парня в слух. Вот только дальнейшего обсуждения, увы, не последовало. – На чём мы остановились, мистер Торн? Стимуляторы, да-да-да… Я выдам вам особые составы, адаптированные под показатели вашего организма. Учитывайте это. Без крайней нужды с другими ими не делитесь: возможен любой исход вплоть до летального…

Мужчина жестом доморощенного фокусника подхватил со своего рабочего стола стопку лишённых маркировки картриджей для штатных автоинъекторов, знакомых Торну по учебникам и «практическим занятиям» с отбора. Следующим же шагом доктор переместился к внушительному, вмонтированному в стену шкафу с биометрическим замком, разблокировав тот и достав солидных габаритов пояс в расцветке медотдела.