Евгений Нетт Я? Дельта!

– Торн, чего ты смурной-то такой? «Ингаляторы» подорожали? – Хохотнул сидящий справа от водительского кресла пассажир, одну руку высунувший в окно, а другой прихлёбывающий из пёстрой жестяной банки нечто слабоалкогольное. – Забей на них, я тебе говорю! Живи в своё удовольствие!

– Йе~е! Живи в удовольств`ая! – Отозвался болтающийся на заднем диванчике молодой терион, улыбающийся во все свои сорок шесть. В напитках чёрный шерстяной волчара себе тоже не отказывал, будто не этим двоим через полчаса садиться за руль и двенадцать часов кряду наворачивать круги по дорогам Особой Зоны-03.

И это только официально.

– Выбросьте свои банки, пока не налакались, идиоты. – Поморщился Торн, понимая, что вряд ли его увещевания принесут хоть какой-то результат. – А ну как дёрнет их устроить проверку? И выкинут вас с волчьим билетом, никуда потом не возьмут!

– Да брось, нудист, куда они денутся? Пока есть особые зоны, есть и спрос на тех, кто готов рисковать жопой, работая рядом с ними. – Рыжий парень с наслаждением отхлебнул из банки. – Вот как автоматоны научатся водить и станут дешевле таких как мы, тогда и будем париться!..

– Лекс, твою-то бабушку, никогда больше не пытайся вспомнить какое-то умное слово. Нудист, что б тебя! – Торн активно заработал баранкой, выезжая на магистраль, по правую сторону от которой виднелись многочисленные антрацитовые половинки додекаэдров – нокт-области, которые не удалось схлопнуть, но получилось стабилизировать. – Сами решайте, но если накосячите на шестнадцатом часу работы – с вас спросят. Не мне рассказывать, как это обычно заканчивается…

– Не учи учёного, братан. Я за рулём сидел ещё когда ты в детский сад вышагивал!

– Ты меня на три года старше, клоун. – Беззлобно отозвался Торн. – Был бы не таким раздолбаем, давно б уже на повышение ушёл, на особо ценные грузы. А там всё куда слаще, чем даже у нас…

Водителям, готовым работать вблизи особых зон или вообще внутри их, платили много, и ещё больше – в такие вот перегруженные дни, когда требовалось впахивать «в серую», по шестнадцать часов и больше.

Сегодня ставки выросли просто потому, что в «ноль третьей» возросла активность ноктэона, и всем корпоратам одновременно потребовалось вывезти своё оборудование подальше отсюда.

А в таких условиях сажать за баранку были готовы кого угодно, лишь бы был хоть какой-то стаж и желание рискнуть задницей в особо опасный период.

– Да мне и так хватает. Я же «ингаляторы» не покупаю, ха! – Заржал Лекс, которому вторил с задних сидений довольный жизнью Симба.

Торн вновь поморщился: случись этим двоим оказаться в аномалии, и у них не будет даже двадцати секунд. Ведь рекомендации правительства по приобретению «ингаляторов», поддерживающих приемлемый уровень сопротивления тел ноктэону, они игнорировали, покупая поддельные справки о прохождении всех процедур. А это в лучшем случае масса серьёзных болезней уже лет через тридцать. В худшем же – мгновенная смерть в нокт-области, если та развернётся и засосёт их в себя.

Кретины, что с них взять. Искренне считали, что с ними-де ничего точно не случится, а немилосердная статистика их в обратном убедить не могла.

– Будем на месте через десять минут, парни. Так что завязывайте-ка…

Грузовик дёрнулся, будто наехал на невидимую стену, а шины протяжно взвизгнули. Торн вцепился в руль побелевшими пальцами, отпустив педаль газа и вдавив в пол тормоз, но это ни на что не повлияло. Мотор всё равно захлёбывался, стрелка спидометра металась влево-вправо, а из динамиков вместо ненапряжной мелодии теперь раздавался только оглушительно-мерзкий белый шум.

И хоть машина сейчас не двигалась с места, но каждый в салоне ощущал себя словно на аттракционе, подбрасывающем кабину с людьми вверх и позволяющем им насладиться мгновениями свободного падения: желудок подступал к горлу, а лёгкость в теле отдавалась первобытным, животным страхом.

Торн с ужасом во взгляде заметил, как воздух снаружи начал вихрить. Не так, как дрожит марево от жары, и не так, как бывает в эпицентре зарождающегося шторма.

Словно сама реальность трескалась и искажалась, обнажая свою изнанку.

– Ёб твою… – Пассажир справа отбросил от себя банку с алкоголем точно перед тем, как ту раздавило в блин, а вылетевшая вовне мутная жидкость вскипела, изменила цвет на фиолетовый и разлетелась по салону густыми клубами пара.

Дорога, шестиполосная магистраль, по которой мчал навстречу делам бронированный грузовичок, свернулась. Асфальт и ограждения скрутило спиралью, как натянутую продавщицей эластичную ленту для подарочной упаковки. Высоковольтные провода между столбов начали рваться и дёргаться, а срывающиеся с них электрические разряды искрящимися хлыстами били во все стороны, игнорируя все законы физики разом.