Помолчали, делая попытку переварить все услышанное.

— Думаю, вот теперь дело «Триглы» можно смело считать завершенным. Хотя нам всем и больно, и страшно, — Сэм за эту вот «бальную» ночь постарел на полвека, не меньше.

Он сидел за столом в своем рабочем кресле прямо по центру, держась за высокую кружку мучительно потирая виски.

— Кстати, о нашем Темнейшем, — Кла перевел взгляд на Сэма. — Ты вообще хоть что-нибудь уловил в этом потоке сознания? Кроме словоблудия. Я отвык от шифра в речи темных. Кроме того, как Авва прекрасен, мой мозг ничего не услышал, но и это не новость.

Статус и происхождение Клавдия позволяли вольное обращение ко всем иным этого мира. Теперь уже ко всем.

В ответ ему промолчали устало.

— Негусто...

— А что ты хотел, мой сиятельный друг? — дракон, как всегда, был практичен. — Одни загадки, сплошные неизвестные. Никаких вводных. Предлагаю закончить этот коллективный мазо... акт, почтить память великого и разойтись по постелям.

— К утру сформулировать текст запроса на арест темных. Отдельно от Инков, отдельно от Света. — Сэм был неумолим. — Потрудитесь.

— Угу! — Перспективное «потрудиться» Клавдия больше уже не пугало. — И еще. По этому... панарицию на Востоке. Лад, что там у нас за хирургия?

— Я глянул уже. Есть кое-что, справку кинул вам всем, — дракон оживился, добив-таки предпоследнюю будочку. — Камчатская заварушка больше всего подходит под это загадочное определение.

— Ненавижу тупые головоломки, вечно этот Бес делает вид величайшей задачи Вселенной. Надменный осел! — рыкнул Сэм раздраженно и зло. — Кстати, Клавдий. Ты там пока никого не родил нам на радость, собирай барахлишко и езжай на Камчатку. Обживайся, мосты наводи, тропинки протаптывай.

— До октября, — Клавдий не дрогнул, но твердо сказал.

— А что там у нас в октябре? — зло оскалился Сэм. — Улетишь в теплые края вместе с птичками?

— У него жена рожает, — Ладон тоже зубасто умел улыбаться.

— У всех жены. Рожают даже время от времени. У некоторых с завидным постоянством.

— Сэмушка, не у всех такие жены, — дракон уже откровенно смеялся. — Ты хочешь нас оставить с голой... совестью без штатного оракула? А она это может. Уйдет в декрет с головой и вообще больше не выйдет. Это ты пока такой смелый, а как Ге вот в ту дверку войдет да как рядышком сядет, будешь кофеек ей наливать и в глазки заглядывать, — Ладон говорил явно со знанием дела. — Клавдий, до осени мы обязательно с этим управимся. Сиятельной Ге нежный привет от всего Света, Инквизиции, и Сэм персонально тоже не разломится от привета самой прекрасной женщине этого мира. Ведь да?

Он выразительно посмотрел на Верховного Инквизитора. Тот пробормотал в ответ что-то вроде: «Да, конечно, это все я не подумав сказал». И добавил, уже как-то мстительно:

— Ладон, а ты там пока приводи в порядок всю вашу группу. Я читал, у вас там пополнение?

— Много всего. Я завтра зайду с подробным отчетом, у Геллы уже на прием записался.

— Жду прямо сразу с утра с нетерпением. — Произнес самый главный из инквизиторов, поднимаясь из-за стола. — По коням, сиятельные. Покой нам только снится.

Клавдий вышел из Круглого кабинета Инквизиции опустошенным и злым. Злость накатывала волнами так, что он решил ехать домой на такси. Развеяться по дороге и придумать, что скажет жене. Своей любимой женщине, той самой, которую боялись потревожить всесильные мира сего. Своей персональной Судье, своей Гее.

_________________________________

¹ Эврином — демон Аида, пожирающий трупы и оставляющий им только кости. ‌‌ ‌‌ ‌‌‌ Эврином описывается как демон , стоящий высоко в иерархии ада и являющийся принцем смерти. У него длинные зубы, ужасное тело, покрытое язвами. Одет он в лисью шкуру. Принимает человеческие жертвы.‌‌ ‌‌ ‌‌‌ (Н. Кроноцкая, «Танец с Тенью»)