– Ну что, нашёл? – спросил он появившегося рядом штурмана.

– Нашёл.

Первый дом оказался даже не казармой, а, скорее, коттеджем, с холлом и небольшим баром. Дмитрий Николаевич насчитал около полутора сотен аккуратно заправленных деревянных коек. Во втором домике размещался штаб – комната с радиостанцией, столы с расстеленными картами Арктики и класс для подготовки экипажа к плаванию. Но больше всего командира поразил склад, вырубленный в монолитной скале и снаружи почти не заметный. Откатили в сторону бронированную дверь – одна из стен была выпуклой и представляла собой часть врытой в грунт огромной цистерны с шлангами и топливными кранами. На стеллажах рядами лежали торпеды. По другую сторону высились ящики и короба с продуктами. Дмитрий Николаевич спустился по ступенькам и очутился в небольшой, но хорошо оборудованной мастерской. Под яркой лампой стоял токарный станок, а чуть дальше – опутанный проводами сварочный аппарат. Командир почесал в затылке, присвистнул и усмехнулся выглянувшему из-за плеча штурману:

– Валентиныч будет доволен.

– Вот так немцы, – причмокнув, согласился штурман. – Я такого даже у нас, в Западной Лице, не видел. Нарыли нор в камнях, как кроты в саду.

Рядом со ступенями стояли этажерки с аккумуляторами и резервный дизель-генератор. Командир похлопал по крышке генератора с выдавленным орлом:

– Тепло, сухо, и мухи не кусают. Красота!

– Да, я бы здесь не прочь отдохнуть недельку-другую. Командир, может, и вправду, задержимся? Хоть землю под ногами, наконец, почувствовать…

– Можно и отдохнуть. Выставим охрану и радиолокационное дежурство, чтобы врасплох не застали. А то получится, как в сказке про Машу и медведей.

Дмитрий Николаевич пошёл вверх по ступеням к выходу.

– Ты здесь ещё осмотрись, а я на лодку. Будем швартоваться. Потом посовещаемся и решим, что дальше делать.

Морозный воздух обжёг лёгкие. Снег на солнце вспыхнул и ослепил глаза. Командир прикрыл их ладонью и увидел протоптанную тропу в обход избы и направился к берегу.

На причале всё было предусмотрено с немецкой пунктуальностью, и, пришвартовавшись, экипаж «Дмитрия Новгородского» перебросил с берега длинный стальной трап. Моряки высыпали на бетонный настил, затем, потянулись гуськом к коттеджу и штабу. Главный механик Валентиныч, всё ещё прихрамывая после ранения, зашёл в помещение склада и в восхищении замер.

– Обалдеть! – только и смог он выговорить. – Сколько тут всего.

– Вот и я о том же, – поддакнул командир. – Ты ещё мастерскую внизу не видел.

Валентиныч посмотрел на ряды торпед и огорченно заметил:

– Жаль, столько добра пропадает. А у нас торпед осталось – по пальцам можно пересчитать.

– Да, надо с минёрами посоветоваться. Может, эти нам подойдут?

Дмитрий Николаевич оглянулся в поисках командира БЧ-3.

– Саша, подойди, взгляни!

Капитан-лейтенант Сачук оторвался от созерцания причала и подошёл к командиру. Не скрывая восхищения, он потрогал серую сигару и произнёс:

– Ух, ты! Я про такие в институте читал. Это классика всех торпед!

– А в наши торпедные аппараты они влезут? – поинтересовался Дмитрий Николаевич.

– Влезть-то влезут. Калибр пятьсот тридцать три миллиметра – мировой стандарт. Но у них система запуска и управления совсем иная, чем у нас. Да и короче они, чем наши.

– Ты толком скажи: можем мы ими пользоваться или нет?

– Товарищ командир, нужно посмотреть, какие у них разъёмы, как работают стартовые импульсы.

– Саша, не морочь мне голову. Неужели у тебя поднимется рука оставить всё это добро, когда у нас торпед почти не осталось? Ну разберись ты в этих импульсах и разъёмах! Если самому мозгов не хватает, возьми в помощь Максима, но нам нужны эти торпеды!