Смотрю вниз.

О, боги бровей, грудей и других частей тела! Все просвечивает насквозь.

Надо было надевать белье с поролоновыми вкладками! Но они делают мою огромную грудь ещё на размер больше... И я не решилась. Кто же знал, что промокну??

Ладонь Добрыни с моего плеча соскальзывает на ключицу. Ощупывает ее через ткань пальцами.

На секунду отвлекаясь от телефона, вжимается мне губами в ухо.

- Мокрая вся... - шепчет.

Зажмуриваюсь от слишком острого ощущения, забывая вдохнуть. Его мягкая щетина скользит по моим до неприличия чувствительным местам.

Между бедер судорожно сводит.

И я все мокрая - да, от этого прикосновения и низкого мужского шепота.

- ...Простынешь... Переодеться немедленно... - скользят его губы, запуская мурашки по шее.

Это так интимно, как у меня в сексе с мужем и не было никогда!

А он как ни в чем не бывало, продолжает разговор по телефону.

Пряча глаза от детей, поспешно сбегаю в свою комнату.

Срываю мокрое платье. Переодеваюсь в свой безразмерный "скафандр".

Вот... И снова чувствую себя непривлекательной и бесполой. В безопасности от мужского внимания.

Это я такие начала носить, чтобы Анатолий меня меньше замечал и прикладывал своей критикой.

Разглядываю себя в зеркало.

Мда... И хочется руки на себя наложить... большие такие... мужские. Конкретные.

Вытаскиваю давным давно купленный на маркетплейсе бархатный халат впол с широким поясом типа карсета, подчёркивающим формы. Глубокого синего цвета. И... прячу обратно.

Глупо это! У него ведь женщина есть... Мне до нее как до луны. Хоть в халате, хоть без.

Собрав волосы в привычную гульку, иду пить чай...

19. Глава 18 - Семейное утро

Зевая, надеваю поглубже капюшон. Прохладно.

Выползаю из комнаты. Мне всегда тяжело вставать с утра, потому что пишу я часов до двух, когда все уже улягутся. А иногда и до трех-четырех...

У Добрыни сегодня отсыпной. Я попросила детей его не будить. И сама встала пораньше, чтобы покормить их и собрать в школу.

Но из гостиной уже голоса. Проснулся...

Он уходит на работу обычно раньше, чем мы все встаём. Наверное, его поднял привычный режим.

- Не пойду сегодня в школу! - упрямится и капризничает Мирон.

- Разговорчики в строю! Быстро собираться.

- Не пойду.

- Мирон... - строго. - Без повода мы не пропускаем. Ты взрослый парень, должен понимать, что у нас могут быть проблемы с опекой.

- Доброе утро, - выхожу к ним.

- Доброе, Верочка... Пойдем отжиматься? - спрашивает у Мирона.

- Не пойду...

- Как хочешь. Яр, за мной...

Скинув футболки, с голыми торсами уходят на улицу.

Ого... как всё брутально!

В ступоре провожаю их взглядом.

Яр - копия отца по телосложению, такой же широкоплечий и походка - один в один. Но на пол головы пока ниже и худощавый.

Мирон наливает себе молока в подушечки с шоколадом.

И угрюмо насупившись ест.

- А ты чего такой грустный, зайка? - глажу его по голове.

- Ничо... - дёргает головой, уворачиваясь.

- Хочешь, я тебе бутер с плавленным сыром сделаю?

- Нет...

Через несколько секунд передумывает.

- Хочу...

- А хлебушек обжарить с двух сторон?

- Да... - обиженно.

Бужу своих девчонок.

Обжариваю для всех гренки и на ещё раскаленные кладу по тонкому пластику сыра.

Ставлю с чаем перед Мироном.

- А в школу почему не хочешь?

- Там сегодня все будут мам позд'гавлять на последнем у'гоке. Не хочу...

- М-м... - сжимается мое сердце. - А... можно я приду? А то Ира сегодня дома остаётся. И меня никто не поздравит.

- Нет... - ворчит. - Ты не моя мама.

- Ладно. Тогда я могу забрать тебя пораньше. До поздравления. Забрать?

Кивает.

Глажу ещё раз по голове. В этот раз не уворачивается.