Настроение в кои-то веки… умиротворенное, что ли? Так спокойно не было уже давно. Из-под серого пепла алым угольком надежды замерцал намек на будущее без тяжелых переживаний, даже с надеждой на что-то… даже боюсь сказать – хорошее, но хотя бы не такое пропащее. Боюсь поверить своим ощущениям… что оно такое – неужели свобода? Постепенно он вытравил себя во мне, даже не знаю – понимая, что делает или не совсем? Предел должен был наступить однозначно, просто потому, что я не железная. Вот только что это могло быть – нервный срыв, сердечный приступ, помешательство? Обошлось и ладно… А точку, как ни странно, поставил Новый год и елка… махонькая, но такая весомая последняя капля…

Заливать свои беды алкоголем – точно не мое. А вот отпраздновать таким образом свое освобождение - это была хорошая идея, это я правильно сделала. Как-то нечаянно получилось - уложила Вовку и сама уже собралась спать. Зашла на кухню, чтобы принять снотворное и поняла, что это не нужно. Вот совсем не нужно! А еще снег… от него всегда особое настроение. Правда, он не совсем такой, как я люблю, но все равно... Уже потянулась выключать свет, и тут взгляд упал на бутылку вина – подарок Ленки на Новый год и захотелось его попробовать. Оно просто обязано было быть замечательным, вкусу подруги я доверяла.

Эта одинокая ночная дегустация не попытка успокоить нервы, а просто желание добавить еще больше позитива текущему моменту. Не знаю пока, как изменило меня все случившееся, очень похоже, что не в самую лучшую сторону. Сейчас не хочется даже думать об этом, а тем более - копаться в себе, искать причины, умирать от обиды, изумляться, страдать, не верить ушам и глазам… устала. В данный момент я праздную свою свободу от проклятой зависимости, которая называется любовью. Потому что я не просто, а смертельно устала от этих качелей.

Вино изумительное – плотное, чуть терпкое, в меру сладкое, а еще перед глазами у меня роза - в тонкой, на один цветок, вазе. На «высоком выносе», как говорят цветоводы и цвета артериальной крови. Я не стала обрезать лишнюю длину стебля и убирать крупные, скульптурные какие-то колючки. Мое настроение никак не связано с этим подарком. Хотя роза - это тоже хорошо, это же красота в чистом виде!

Сейчас мне благостно, что ли – вот точная характеристика этого состояния. Понятно, что и алкогольная анестезия действует, но и правда - мне давно не было так спокойно. А если бы еще не заживающие уже порезы, то вообще бы… чешутся, гадство. На теле остались красноватые, пока еще заметные шрамы, а совсем недавно пластырем было аккуратно заклеено десятка два мелких ранок. И не совсем мелких - почти из десятка кусочки тонкого стекла пришлось доставать пинцетом. Вовка так испугался… так орал, бедный.

Даже сейчас я ежусь и потерянно качаю головой – вот как так?

Эту елку я заметила сразу. Деревца только привезли на елочный базар, и крепкий продавец расставлял их для выгодного обозрения. И мы с Вовкой увидели ее: пушистая, высокая, веточки какие-то особо мелкие и частые... ну, просто идеальная новогодняя елка! Вот только ее высота… но это же мелочи? Я сразу же решила, что что-нибудь да придумаю. И мы схватили ее. Я тащила на плече, а сын держался за веточку снизу – помогал. Песни вспоминали про елочку…

Как я ее укорачивала, вспоминать не хочется, но справилась же, в конце концов? А потом установила на подставку и стала наряжать. У нас на антресолях хранилось множество елочных игрушек. Некоторые еще из родительского детства – белочки с шишками, сосульки, домики с заснеженной крышей, елочки в инее, детки на санках и даже один огурец из стекла. Развесить хотелось все, совершенно не придерживаясь никакого стиля и гармонии.