Два подразделения 9-го батальона так и не смогли соединиться с остальными, поскольку их сбросили над Сен-Пэром, в 26 км к югу от намеченного района. Их поразила стоявшая кругом тишина. Офицер подошел к ближайшему дому, разбудил его обитателей и выяснил, куда их занесло. Придя в ужас от полученного ответа, он приказал солдатам разбиться на мелкие группы и пытаться самостоятельно пробиваться к позициям батальона, но многие были схвачены немцами по пути туда. Когда битва за Нормандию уже завершилась, 192 человека из батальона Отуэя так и числились пропавшими без вести.

Подполковник Отуэй не мог больше ждать отставших. Ему необходимо было выполнить задачу и доложить об этом до 6 часов утра, когда откроют огонь шестидюймовые (калибра 152,4 мм) орудия английского легкого крейсера «Аретуза». Что еще хуже, при десантировании была потеряна значительная часть необходимого снаряжения. У солдат Отуэя не осталось миноискателей, а «бангалорских торпед»[62] почти не осталось. И все же подполковник решил с оставшейся у него четвертью солдат выполнять поставленную задачу. Его ординарец, в прошлом профессиональный боксер, выудил из кармана маленькую фляжку: «Не хлебнуть ли нам коньячку, сэр?»

Десантников ждало новое разочарование: «Ланкастеры», которые должны были ослабить вражескую оборону, промахнулись и сбросили бомбы мимо цели. Отуэю пришлось полностью отказаться от первоначального плана, тем более что «Хорзы» со штурмовой группой так и не появились. Молодой офицер с сержантом поползли по минному полю, нащупывая проход, а за ними двинулись остальные и вскоре поднялись в атаку. Из оставшихся в отряде 160 человек 75 были убиты или ранены в первые минуты боя, но батарею все же удалось захватить. К большому разочарованию, солдаты обнаружили там только 75-мм пушки вместо ожидавшихся тяжелых береговых орудий калибра 150 мм. Использовав имевшуюся у каждого десантника пластиковую взрывчатку, они вывели пушки из строя и поспешили уйти, унося своих раненых, прежде чем откроет огонь крейсер «Аретуза».

Остальные семь парашютных батальонов дивизии Гейла должны были также высадиться в междуречье Орна и Дива. После того, как рота Говарда захватила мосты между Бенувилем и Ранвилем, десантникам предстояло разрушить мосты через Див, чтобы обезопасить свой левый фланг. Эту задачу поставили перед 3-м парашютным батальоном Королевских саперов – при поддержке выброшенных на этом фланге десантников Гейла. После взрыва мостов 8-й парашютный батальон занял позиции в юго-восточной части района, в лесу Баван и на его опушках.

Почти все батальоны, выброшенные той ночью, потеряли значительную часть снаряжения. Ручные пулеметы «Брен» и противотанковые ручные гранатометы ПИАТ были зачастую серьезно повреждены при приземлении. Прикрепленные к лодыжкам парашютистов мешки со снаряжением были такими тяжелыми – в основном из-за лишнего боезапаса, – что при приземлении они чаще всего либо обрывались, либо глубоко увязали в мягком болотистом грунте. Кое-кто из солдат утонул в затопленной пойме реки Див. Командир 3-й парашютно-десантной бригады бригадный генерал Джеймс Хилл приземлился недалеко от Кабура, прямо в затопленное болото. Воды там было только по грудь ему, но от малых неприятностей это его не уберегло: были безнадежно испорчены все пакетики с чаем, которые он привязал к штанине изнутри. Вскоре последовали и неприятности посерьезнее, когда поблизости стали рваться английские бомбы. Хилл рванулся вбок, повалился на какого-то офицера, и тут осколок ударил его в левую ягодицу. Потом он с ужасом увидел посреди тропинки оторванную ногу, но то была не его нога, а лейтенанта Питерса, на которого он упал. Питерс был мертв.