Лена дотронулась лезвием до своей кожи на правом бедре. Немного надавила и сделала небольшой надрез. Боль пронзила тело, а теплота внутри заставляла женщину не думать вовсе. Ее мысли испарились, будто утренняя роса. Она сделала еще один порез, на этот раз глубже и длиннее. Кровь стекала по бедру падая каплями на пол душевой кабины и пропадая в сливе.

Только Елена попыталась сделать третий порез, как услышала шум в коридоре.

– Дорогая, я дома, – проговорил Ростик.

Женщина поднялась в полный рост, отложила лезвие и сказала, слегка повысив голос:

– Я в душе, сейчас выйду.

– Давай быстрее, мне нужно поговорит с тобой, – сказал Громов.

Елена ничего не ответила, она выключила воду, вытерлась и заклеила порезы пластырем, который лежал в ящичке под зеркалом. Накинув на себя халат, женщина открыла дверь.

Ростик стоял на кухне и не мог отвести взгляда от окровавленной доски, на которой лежала криво порезанная колбаса.

– Что произошло? – задал вопрос Громов.

– Все хорошо, просто порезалась, – ответила Елена и показала большой палец.

– Заклей пластырем, – сказал Ростик.

– Не нужно, так заживет, – проговорила женщина и села на табуретку. – О чем ты хотел поговорить?

– Каменев хочет с тобой пообщаться, – прямо сказал Громов.

– Когда?

– Как можно раньше.

– Если хочешь, я могу сегодня к нему съездить.

– Нет, ты пока сидишь дома.

– Почему?

Ростик подошел к Лене, сел рядом на соседнюю табуретку и обнял ее. Слезы снова полились из ее глаз. Как же она ненавидела плакать, но такие эмоции сложно сдержать.

– Витя думает, что мне кто-то мстит. За тобой могут прийти, а я не хочу и тебя потерять, – Ростик поцеловал жену и посмотрел в ее влажные глаза. – Прости меня, что я не смог уберечь Риту.

– Ты в этом не виноват, – тихо произнесла Лена.

– Виноват, – твердо сказал Громов.

Елена поцеловала мужа в лоб и прижала его голову к своей груди.

– В этом виноват только один человек – ее убийца. Ты бы не смог помочь Рите, любимый.

– Все из-за меня, – причитал Ростик.

– Пожалуйста, дорогой, не нужно так говорить, – пыталась успокоить его Лена. – Я тебя очень сильно люблю. Мы справимся, я в это верю, нам просто нужно время чтобы принять смерть Риты.

– Я не могу…

– Что не можешь?

– Принять это…

– Я тоже, – проговорила Лена и поцеловала Ростика в темечко. – но мы должны.

Громов поднял голову и проговорил:

– За тобой будут приставлены оперативники, без их ведома и сопровождения ты не сможешь выходить из квартиры, – голос Ростика стал грубее.

Он поднялся, вытер тельной стороной ладони намокшие глаза и продолжил:

– Это не обсуждается, Лен.

– Я поняла, – проговорила она.

– Когда Каменев закончит опрашивать друзей Риты, приедет к нам.

– Хорошо, – сказала Лена, также поднялась с табуретки и спросила: – Ты опять уедешь?

– Нет, сегодня я буду с тобой, – ответил Ростик.

– И завтра? – с надеждой в голосе задала вопрос Елена.

– И завтра, – проговорил Ростик и обнял жену.

***

Каменев припарковал Рено около входа в общежитие, вышел из машины и подошел к кованному забору. Недурно, подумал Витя. Через забор проглядывался дворик общежития: повсюду зелень, аккуратно выложенные дорожки, по всей территории высокие деревья.

Витя подошел ко входу и предъявил охраннику удостоверение. Мужчина нахмурился, сделал пару звонков, после чего задал вопрос:

– Что случилось?

– Студентку вуза, Риту Громову, нашли мертвой. Мне нужно опросить ее соседок по комнате.

– Это ей голову отрубили? – без церемоний спросил охранник.

Каменев глубоко вздохнул и ответил:

– Да, ей. Вы пустите меня?

– Конечно, – охранник пропустил следователя через турникет. – Я проведу вас к ее корпусу.