Кажется, что он догадывается о том, что творится в моей голове, потому что вдруг делает едва заметное движение головой, становясь еще ближе. Он явно дает мне возможность принять решение – дать заднюю или…

Господи, не понимаю, что происходит в моем теле, потому что все, чего я хочу прямо сейчас – это забыть о том, что это простой бандит, который получает то, что хочет, за что заплатил и пользуется людьми, отставить в сторону все свои убеждения и пасть в самую пучину порока…

Но…

Я выдыхаю и откидываю голову назад, так быстро, что ударяюсь затылком о стену.

Он разочарованно выдыхает, поняв, что это и есть мой отрицательный ответ.

— Ты вернешь мне сотовый? — спокойно спрашиваю я, а сама даже не слышу своего голоса – так гулко бьется сердце в ушах, а руки начинают дрожать.

Марсель делает шаг назад, засовывает руки в карманы брюк, и половина его лица пропадает в полутьме коридора.

— Нет. Еще не скоро.

— Но…

Салазар легко оборачивается и толкает дверь, ручка которой находилась прямо возле моего бедра.

Он молчит несколько секунд, и будто бы дает мне шанс передумать, и я понимаю, что это приглашение будет действовать не долго. В брачном договоре нет пункта об интимных отношениях, а это значит, что, согласившись раз, я точно станут пленницей в этом доме. Пленницей без морального права давить на человека, который пропадает черт знает где; пленницей без права высказывания собственного мнения; пленницей, которой, возможно, придется удовлетворять сексуальные прихоти хозяина…

Но мне это точно не нужно…

— Спокойной ночи, Настя, — ухмыляется Салазар и захлопывает прямо перед моим носом дверь.

— Спокойной ночи… — растерянно говорю я в темное дерево.

18. - 17 -

— Это платье подойдёт вам больше остальных! — настоящая фотомодель с голливудской улыбкой хищно демонстрирует белозубый оскал, расправляя белое кружево на вешалке.

— И все же, какой торт – шоколадный с малиной, или кремовый с коньяком? — задумчиво стучит по полной губе мужчина в смешном синем пиджаке.

— Не знаю, что делать. Бойз-бенд, который заказал ваш будущий муж, опоздает на два часа, что будем делать? — теребит за край рукава распорядительница свадьбы – миловидная брюнетка с чересчур ярко накрашенными ресницами.

— Я не буду бросать розы! — топает ногой обиженная Дина посреди этого хаоса, и мне хочется зажать руками уши и завизжать.

С самого утра, на протяжении нескольких часов, эта карусель кружится перед глазами, меняясь местами. Марсель заказал празднование под ключ, но почему-то решил, что мне захочется сказать свое мнение, и потому натравил всю эту кучу гончих псов, готовых разорвать на части.

Свадьба состоится уже завтра, и проблем – выше крыши, но, самое главное, что мне не хочется разбираться с этим. Я не хочу решать, какой будет торт, не хочу думать, какие закуски будут предварять сам ужин, а от одной мысли о том, что Марсель заказал свадебного фотографа, с которым нужно будет отработать все «счастливые» позы новобрачных, становится не по себе, начинается чесотка и я буквально раздираю в кровь запястье, куда скатывается зуд от напряжения.

— Ты – некрасивая! — добавляет дров в костер моего раздражения эта противная девчонка, дочь Марселя, когда я по просьбе директора самого большого свадебного салона города выхожу в гостиную дома Салазара в длинном белоснежном платье, открывающем плечи.

Судя по тому, как реагирует эта засранка, которую хлебом не корми, дай только испортить мне настроение, платье на самом деле мне идет, и на нем, возможно, и нужно будет остановить свой выбор. Тем более, что мне уже давно все равно, как будет проходить это торжество, и в чем я буду на нем присутствовать. Весь этот фарс-  часть какой-то странной игры Марселя, в которую он меня не посвятил, и от этого подготовка к торжеству становится все тягостнее…