Что? Что он только что сказал?

11. Глава 10. Дикий

– Что такое вы говорите? – пугаюсь я.

– Ты не узнала меня, Лея? – спрашивает он, но я совсем не понимаю, к чему он ведет.

Мы точно не знакомы.

– В прошлый раз ты была помощницей знахарки с маленьким ребенком на руках. Так как же вышло, что сейчас ходишь в невестах? – говорит он, а затем приспускает с лица черную маску.

Я вовсю округляю глаза, глядя на приметный шрам от уха до подбородка. Нет, он вовсе не безобразный. Меня пугает другое. Я уже видела его раньше! Точнее, я видела его еще тогда, когда он был раной, а не шрамом.

Судорожно вспоминаю самую страшную ночь в моей жизни. Рейну было два года, когда нам вновь пришлось покинуть город. Я сняла комнату у старушки на окраине пригорода, практически в лесу. На большее денег не было.

Обманывать женщину совсем не хотелось, но жизнь быстро меня научила не говорить правду касательно того, почему я осталась с ребенком одна, и я представилась вдовой.

К счастью, госпожа Марэл не спросила документы. Мне даже показалось, что она обо всём догадалась и решила закрыть на правду глаза.

Она же и помогла мне с работой, вот только я не знала, что эта милая старушка не только продает лечебные травы, но и возится с опасными типами.

Хорошо помню день, когда ночью в нашу избу на окраине ввалились трое бугаев. Я так испугалась за сына, что схватилась за кочергу, но оказалась, что они не грабить пришли, а просить целительницу о помощи.

Вот только госпожи Марэл не было в ту ночь, а их друг был так исполосован глубокими ранами, что не дожил бы до утра. Нет, он даже не перенес бы еще одного перемещения.

Я не знала, кто эти люди, но не могла оставить незнакомца умирать. Хотя и выбора мне незваные гости не оставили. Решили сами перевернуть запасы госпожи и варить зелье по рецептам, вот только делали всё так, будто к котлу никогда не подходили.

О боги, они же его скорее отравят, нежели спасут!

Я тоже не зельевар, но сто раз помогала хозяйке и прекрасно видела всё ее хитрости.

Однако стоит ли помогать этим людям? Они не выглядят добропорядочными, скорее уж бандитами.

Хотя мне ли судить о книге по обложке? Меня тоже принимают, гоблины знают, за кого.

Стоило взглянуть на несчастного, который находился в таком бреду, что даже говорить не мог, на агонию на его перепачканном лице, как сомнений не осталось.

Кем бы он ни был, на моих глазах не умрет!

– Отойдите, если не хотите его убить! – говорю я, отгоняя мужланов от котла. – Это зелье готовится не так!

– Давай хоть ребенка подержу, – предлагает бугай, но я ему не доверяю. Однако дышать испарениями Рейну тоже опасно.

– Выйдите, я сама сварю, – прошу я их, решив расположить сыночка в люльке у окна.

Мужчины, видать, не привыкли, чтобы женщина командовала. Да и не доверяют мне. Смотрят так, будто я что-то задумала.

– Тогда выйду я, но ваше варево только навредит, – говорю я им.

– Не слишком ли ты много на себя берешь, ведьмочка? – рычит мне бугай.

– Дайте ведьме работать, – раздается сиплый, едва слышный голос.

Оборачиваюсь и вижу, что окровавленный мужчина уже пришел в себя, но боль терзает его всё сильнее.

Его товарищи переглядываются, а затем неохотно выполняют приказ.

– Ладно, Дикий, как знаешь, – говорят они, покидая комнату, но дверь оставляют открытой.

Я тут же кладу Рейна, который, к счастью сейчас крепко спит. У меня такое чувство, будто он знает, когда мамочке нужна его помощь, и от этого сердце сжимается. Целую его в сладкий лобик, прикрываю простыней и спешу к котлу.

Еще не поздно исправить то, что эти криворукие наделали. Они вверх ногами книгу, что ли, читали?