Чадило как-то уж чрезмерно. Не понравилось.

«Какие-то неполадки котлотурбинной установки? Если верить формулярам, основную беду – трубки главных котлов и паровую арматуру, на СРЗ[27] заменили полностью и качественно, должным образом, „отрепетировав“ всю, будь она ладна-неладна, ЭМУ[28]. И?.. И по хорошему счёту, и по идее, и правильно отрегулированными горелками – мазутный котёл для питания паровых турбин вообще должен дымить минимально. А?..»

Попавшийся в проходном коридоре начальник службы БЧ-5[29] (его каюта, причём с выносным пультом всех главных манометров и датчиков, находилась напротив командирской) успокоил:

– Это ж обычное дело при переходе с одного эшелона на другой – наружная чистка трубной системы главных котлов. Прожигом «отдыхавшего» эшелона МО[30] выгоняет остаточный нагар.

Добавив с философской флегматичностью:

– Ремонт на корабле, особенно в моём хозяйстве, вечен…

– Знаю, знаю, – потрафил Геннадьич, повторяя уже не раз слышанное, – «его нельзя прекратить, можно только на какое-то время приостановить».

Расставляя приоритеты напрямую по боевым частям корабля в новых сложившихся обстоятельствах, он, конечно, уделил необходимое внимание и БЧ-5.

Зная, как много зависит от этого уравновешенного инженера[31], капитана второго ранга, в ведении которого три дивизиона, делящихся на пять групп, и действительно прихотливое хозяйство, и действительно забот по горло… его Скопин честно пред-упредил:

– Не мне вам указывать по вашей части, понятно, что холодные забортные во́ды, несомненно, снимут лишнюю нагрузку с ГЭУ[32], но расслабляться не сто́ит. Может сложиться так, что придётся бежать на полном газу. И не один час.

Кавторанг всё понял правильно и не оставлял возможности проведения предупредительных профилактических работ.

Далее Скопин заглянул к себе. На минуту… поворошив бумаги в сейфе – вдруг командование припасло на такой вот исход какие-то директивы (скорей для самоуспокоения, все документы он знал наперечёт). Просмотрел и книжные полки (на тот же предмет – может, что полезное?) – там стандартно: устав, международные своды, служебная и корабельная техническая документация.

Посетовал: «Вот бы где не помешала цифровая интернет-библиотека. Хотя в таком раскладе и Гугл в угол поставит».

Затем мимоходом дал текущие бытовые распоряжения копошащемуся в баталерке вестовому, и… ноги снова вынесли в ходовую рубку.

Там всё спокойно, в рабочем режиме.

Под отчётно-докладной бубнёж старшего лейтенанта на вахте – беглый взгляд на выносные индикаторы, готовый зацепиться лишь за нештатные показатели – не доверять спокойствию несущих вахту оснований не было.

Придрался:

– Что с дворником?

Снаружи на иллюминаторное остекление рубки кропило водяной забортной пылью. Одна из щёточек двигалась с натугой, запаздывая.

– Загустела смазка, – в виноватых и скорей предположительных тонах промямлил старлей.

– Разберитесь.

На столе: карты с навигационной прокладкой, курсограммы, планшеты с данными БИП – основное от акустиков и поста РЛС. Пролистал, просмотрел, прикинул время очередного включения обзорного радара – через десять минут.

«Разворошить окружающее палкой РЛС-излучений?» – ему всё никак не давало покоя лишний раз «светить» своими «киловатто-герцами».

Насколько он знал, помнил… пеленгаторы имелись не только у англичан и американцев. На германских подлодках тоже стояли пассивные устройства, имевшие неплохую эффективность против английских трехсантиметровых станций… да-да, память, выковыряв из глубин, неожиданно подкинула детали именно об этих британских диапазонах.