– Неприятные... – с тихой ненавистью прошептал гном.

Глубоко посаженные глаза буравили Сандара. Чувствовалось, что Мирику стоило огромных усилий не потерять лицо. Для гнома лишиться даже одного сундука с богатством было смерти подобно, а тут пропала целая сокровищница.

– Значит, Вы полагаете, что мы уничтожили половину горы, преграждающей попаданию северных ветров в долину, связались с орками, а потом покромсали их только для того, чтобы забрать пару мешков золота? – сделал правильные выводы Рокаэль.

Мирик сжал губы и прищурился. Слова Рокаэля заставили его посмотреть на ситуацию с другой стороны. Когда ярость от материальной потери слегка поутихла, в дело включился разум. Поразмышляв как следует, гном уже заинтересованно посмотрел на Рокаэля и спросил:

– И у кого же, как Вы думаете, наши сокровища?

– А Вы не хотите объяснить, каким образом они оказались в наших горах? – Сандар пытливо посмотрел на Мирика. От пальцев, барабанивших по поверхности стола, потянулись ледяные узоры, но гном не дрогнул.

– Ваша вотчина – небо, долина, воздух, в конце концов, а горы и землю мы никогда ни с кем не делили, – гордый представитель малого народа вздёрнул нос картошкой к потолку.

Сандар лишь хмыкнул, но промолчал. Строгие границы владений на поверхности касались всех, кроме гномов. С ними вообще было трудно иметь дело. Если все остальные расы стремились к торговле между собой, то гномы всегда придерживались векового уклада. Самобытные, чётко организованные, они не терпели вмешательства извне в свою общественную и политическую жизнь. Ассурская сталь обеспечивала все расы клинками, мечами и многим другим, но все знали, что самое лучшее оружие было только у маленького народца. Свои секреты они рьяно охраняли, никого не допуская в святая святых. Они сами выходили на поверхность при  случае заключении редких сделок и следили, чтобы только гномьи ноги ступали по их лабиринтам.

Но больше всего Рокаэля поражало то, что делая такое потрясающее оружие, в руках они всегда держали топоры. Один гном как-то давно сказал ему, что это дань традиции, и мужчина тогда изрядно поломал голову, делая различные предположения.

– Где сокровища? – переспросил у Мирика Рокаэль. – Явно не у орков.

Кустистые брови гнома взметнулись вверх.

– Вы отвергаете единственную версию, которая бы перевела стрелки от вас, – заметил Мирик.

– При взрыве использовалась замаскированная магия драконов. Благодаря ей же эти остолопы не полегли сразу, прикрытые щитами, – сказал Рокаэль. – Нам пока не удалось определить, кто приложил к этому свою руку. Но и Вам нужно копать глубже и задуматься, кто и откуда узнал о вашей сокровищнице, если даже мы были о ней ни сном, ни духом.

– Кто-то затеял игру, о правилах которой нам ещё предстоит узнать, – сказал Сандар, глядя на задумавшегося Мирика. – Я готов предложить Вам и вашему народу пойти рука об руку по этому неровному пути. Потому что что-то подсказывает мне, что всё это только начало...

– Мне нужно подумать, – хмурый гном встал и попрощался с Сандаром. Слегка кивнув остальным, он вышел из кабинета, в котором на минуту повисла тишина.

– И чутьё вряд ли Вас подведёт, мой лорд. Нам отказали в продлении соглашения, – добавил еще дегтя Навир и в глазах Сандара сверкнули молнии.

***

Щелчок замка родной двери показался Оливии музыкой. Уютная комната встретила девушку мягким светом луны, пробивающимся сквозь лёгкую ткань, закрывающую выход на балкон.

Прислонившись к закрытой двери и стянув с себя ботинки, Оливия стремилась быстрее избавиться и от одежды.