А ведь сам виноват, представив Оливию своей женой. Чем он думал? Явно не головой!

Но вопреки всему в горле застрял смех - не проглотить его, не выпустить наружу у мужчины так и не получилось. Уж слишком учтиво кланялся провожатый. Но Рокаэлю не следовало смотреть на реакцию Оливии -  он все-таки не выдержал и рассмеялся.

– Тебе смешно? – едва не заикаясь, спросила девушка.

Соскочив на личную форму обращения, Оливия не почувствовала даже укола совести. К чему? Когда речь идёт об одной кровати для сна, пусть и огромной, места для «выкания» уже не остается!

Оливия уже было приготовилась потребовать вторую комнату, как была возмутительно прервана Рокаэлем, мягко подтолкнувшим ее внутрь. С изумлением глядя на закрытую дверь, она не верила своим глазам.

– И ты туда же? – ошеломленно спросила она мужчину, с искорками смеха взирающего на неё сверху вниз.

– Лив, нельзя сейчас просить ещё одну комнату, нас просто не поймут, – отвернувшись к большой кровати, застеленной мягким шоколадным пледом, сказал Рокаэль. – Выбирай свою половину, я в душ.

Оливия открывала и закрывала рот, как выброшенная на берег рыба. Какую половину кровати? Какой душ? Он рехнулся?

Но её безмолвных криков никто не услышал. Хлопнула узкая синяя дверь, за которой скрылся наставник, и девушка осталась наедине со своим возмущением.

Оглянувшись по сторонам, она заметила подушки в форме сердца на небольшом диванчике и сплетенные в объятиях тела на картинах. Это что, специальные покои для молодоженов?! Серьёзно?

Чувствуя себя мышкой в мышеловке, Оливия начала обходить комнату и заглядывать во все углы: шкаф похвастался десятком пустых вешалок и пятью полками, тумбочка у кровати – пустым ящиком, а вот в письменном столе девушка нашла интересный по форме пузырёк.

Хлопок двери заставил Оливию вздрогнуть, пузырек выскользнул из рук и покатился по полу к ногам Рокаэля. К голым ногам Рокаэля.

"И не подумаю поднять глаза!" – уверяла себя Оливия.

Пузырёк исчез из поля зрения - рука мужчины подхватила его с пола. Но даже тактичное покашливание наставника не заставило девушку поднять глаз. А вдруг он голый?

– Этим ты меня не возьмёшь, – стук стекла о поверхность стола и серьёзный голос мужчины. – На меня афродизиаки не действуют.

Что?! Вот теперь Оливия могла поднять глаза с чистой совестью!

Бёдра Рокаэля были прикрыты полотенцем, но это ничуть не оправдывало мужчину в глазах девушки. Оливия знала, что некоторые дамы не брезгуют капнуть пару капель на шею перед свиданием, но чтобы самой опускаться до таких ухищрений?

Метнув взгляд на пузырёк, она заметила самодельную этикетку, которую не успела разглядеть, когда держала его в руках. Снежная лавина поглоти, надо же было попасть в такое нелепое положение!

В голове у девушки до этого уже вполне сформировался диалог, следуя которому Рокаэль замучился бы муками совести и ушёл спать, как минимум, на диван – проводить ночь в обнимку с сердечками-подушками, а как максимум – в другие покои. И как же жалко было этот гениальный план! Он на глазах катился в бездну, радостно помахивая пузырьком с афродизиаком. Но задетая гордость расправила свои крылья, не позволяя девушке оправдываться. Она не впитала достоинство с молоком матери, нет. Его вколотил отец, заставляя тренироваться наравне со всеми, требуя намного больше, чем могла порадовать его дочь. Для того, чтобы она могла растоптать предвзятое отношение к дочке лорда не словами, а поступками. И Сандару это удалось.

Он говорил, что уж если она сама выбрала себе путь воина, то должна идти по нему с высоко поднятой головой. Честь рода – превыше всего. Неужели, он правда думает, что она опустилась бы до такой низости?