В ряде наших источников утверждается, будто десантники вооружались только личным стрелковым оружием и не сыграли никакой роли в задержке врага на мценском направлении, а жертвы оказались напрасными. «Неизвестно, кому пришла мысль перебросить на самолётах в Орёл несколько сот автоматчиков, которые неспособны были сколь-нибудь ощутимо повлиять на судьбу боёв за город, – писал командир 42‐го иап Ф.И. Шинкаренко, чей полк действовал на Брянском фронте. – Если бы эти помощники прибыли раньше, но они явно опоздали. Посадка транспортных самолётов неизбежно привела к неоправданным потерям в живой силе и технике. А сколько самолётов так и осталось на земле!» [Шинкаренко Ф.И. Испытано боем. Рига, 1984. С. 66].

Но в действительности ответственность за неудачу легла главным образом на командование Орловским военным округом, допустившим исключительную беспечность, хотя сил в городе имелось немало, включая полк НКВД, полки ПТО и корпусной артиллерии. Гарнизону не удалось не только отстоять Орёл, но хотя бы эвакуировать наиболее ценное имущество, вывести из строя оборонные объекты, взорвать аэродром и железнодорожный узел вместе со всем, что там находилось. Теперь всё это стало немецкими трофеями.

То обстоятельство, что Орёл столь поспешно сдали без борьбы, никак нельзя поставить в вину десантникам и их командирам, которым, едва они спустились с небес, пришлось принимать бой в тот час, когда неприятель уже вступил в областной центр. Да, у них имелись и батальонные миномёты, и противотанковые пушки, и несколько легких танков Т-38, что позволяло успешно вести оборону. Но силы были очевидно неравны. В донесении 2‐й танковой группы главному командованию сухопутных войск вермахта от 5 октября отмечалось, что немецкие передовые наступающие части «встречают разрозненные группы советского противника, которые он наскоро перебрасывает из района Брянска и бросает навстречу танкам», а «восточнее Орла противник высадил воздушный десант, численностью примерно один батальон» [ЦАМО РФ. Ф. 500. Оп. 12462. Д. 548. Л. 173, 174].

Накануне в журнале боевых действий 4‐й германской танковой дивизии появилась более подробная запись о тех событиях: «3 октября противник доставил воздушным путём бригаду численностью около 450 человек, которая сражается с большим ожесточением. Усиленная рота дивизии из боевой группы Эбербаха, по словам командира соединения, продолжает атаковать русских с прежней энергией, но понесла потери (16 убитых и 42 раненых, два наших танка подожжены бутылками с “коктейлем Молотова”). Начиная с 11 ч на аэродроме заметны оживлённые взлёты и посадки русских самолётов» [Neumann J. Die 4 Panzer-Division 1938–1943. Bericht und Betrachtungen zu zwei Blitzfeldzügen und zwei Jahren Krieg in Rußland. Bonn-Duisdorf, 1989. S. 308, 309].

Думается, наши десантники сделали главное: позволили развернуться на указанных Ставкой рубежах главным силам 1‐го гв. корпуса. Без героических и самоотверженных действий личного состава частей 10‐й и 201‐й бригад 5‐го вдк вряд ли удалось бы выиграть драгоценное время и столь успешно применить под Мценском другие резервы, в частности танковые бригады полковника М.Е. Катукова (впоследствии маршала бронетанковых войск, дважды Героя Советского Союза) и подполковника В.А. Бондаря, которые в разгоревшихся боях нанесли противнику огромный урон. Темпы наступления моторизованных войск Гудериана снизились.

Лёгкий (малый) танк Т-40

Примерно неделю вели тяжёлые оборонительные бои десантники 5‐го корпуса. Вечером 11 октября под непрерывным огнём неприятеля наша группа отступила по повреждённому железнодорожному мосту, причём части 201‐й вдбр прикрывали отход. «Вслед за 132‐м пограничным полком, сохраняя спокойствие и порядок, как на тактическом учении, прошли десантники С.М. Ковалёва, – вспоминал генерал Д.Д. Лелюшенко, отвечавший за оборону в районе Мценска. – Ночью танкисты, пограничники и десантники благополучно присоединились к главным силам 1‐го гв. стрелкового корпуса на восточном берегу реки Зуша, ничего не оставив врагу» [