– Да. Проклятия фей очень коварны…

– Нужно ему помочь, – сказала я Тею.  – Он же сейчас там… Умирает! 

– Я не пойду, – нахмурился парень. – Пусть сам как хочет выкручивается. К тому же он маг достаточно высокой ступени, чтобы справиться с подобной напастью самостоятельно. 

– О нет! – вдруг завопил кирпич. – Если сейчас же не помочь ему, то объект прекратит существование! Объект пьян! Он не может сам исправить ситуацию! О нет! О нет! О нет!

Я лишь сильнее занервничала. Ситуация сильно отдавала театром абсурда, и все же во мне вопияла совесть, что нельзя вот так, зная о том, что ему плохо, бросить его.

– Я пойду… И…

Тей остановил меня. 

– Лучше я сам, посиди здесь… 

Он уже хотел выйти из комнаты, как артефакт снова завопил:

– Стой! Тебе нельзя! Проклятие действует только на мужчин! Оно распространено в его кабинете… 

Тей вздохнул. 

– Ладно. Похоже, что тебе придется идти. Только придумай что-нибудь убедительное, когда он спросит, как ты оказалась в его кабинете…

Я кивнула.

  Довольно быстро добралась до кабинета. Постучала. Мне, естественно, никто не открыл. Какая-то паника накрыла меня с головой. А еще… Еще вдруг показалось, что сердце заколотилось странно. Как будто и правда было не моим. Принадлежало другому, а потому и тянулось к демону…

– Ректор Шаззар! – замолотила я кулаками по двери. – Ректор Шаз…

Дверь открылась. Кажется, ее распахнули при помощи магии.

Я вошла внутрь.

– Доброй ночи, Безродная. Как я понял, моя судьба все же была вам не безразлична?

  Мужчина крутанулся на стуле, на котором сидел. В одной его руке была банка с открытым малиновым вареньем, в другой – светящийся странным красноватым светом наш кирпич. 

– Ой… Я просто… Просто мимо шла и… И вспомнила, что у меня вопрос по поводу лекции сегодняшей был.

– Ага. Ночью?

 Дверь за моей спиной с грохотом захлопнулась. Я поняла, что по собственной дурости попалась в ловушку. Это надо же было на это повестись?! Истекает вареньем? Ректор Шаззар?! Высший демон?!

– Простите…

–Простить? – мужчина поднялся со своего места, откладывая кирпич на стол. – За что, моя дорогая? За излишнее любопытство? Или за упрямство? – он подошел совсем близко, горячие пальцы коснулись подбородка, чуть поглаживая кожу и вызывая во мне странный трепет. 

– За артефакт…

– Не стоит лезть в мои дела, – прошептал он. 

Его взгляд загорелся красноватым сиянием. 

– Я больше не буду, ректор Шаззар....

– Десять штрафных очков. Завтра снова придете на отработку. А теперь – дуйте спать! Пока я еще держу себя в руках. 

– В смысле? То есть…

– БЕЗРОДНАЯ! Еще одна такая выходка, и я…

– Отчислите меня?

– Непременно. Но это не то, чего тебе стоит действительно бояться. Ты же понимаешь, о чем я?

   О чем он? Нет! Нет-нет-нет! Я ничего не понимаю? Неужели он намекает на то, что собирается сделать со мной тоже самое, что и с настоящим ректором? Слова застряли в горле. Затравленной мышью я стала пятиться к двери. 

– Варя. Можно попросить тебя об еще одной услуге, прежде чем ты уйдешь?

– О какой?

– Держись от своего дружка-зооморфа подальше. Я не люблю, когда мне переходят дорогу.

– Я не понимаю, о чем вы, – почти соврала я.

– Тебе необязательно понимать, Безродная. Просто прими мой совет на веру. Ничем хорошим для тебя общение с ним не может закончиться априори.

     Я вылетела из кабинета ректора, так ничего ему и не ответив. Почему? Почему все это происходит со мной? И отчего его слова о том, чтобы я держалась подальше от Тея Перроу вызывали во мне смесь странных чувств? Помимо страха и тревоги нечто более ненормальное. Мне нравилось, что я ему не безразлична. Нравилась эта немножко, самую капельку, чуть грубоватая ревность…  Да что там говорить, ректор Шаззар, опасный высший демон, заставлял мое сердце стучать чаще.