– Ты быстро…

– Ага, – улыбнулся зооморф, проходя в комнату и усаживаясь на кровать. – Ты, кстати, какая-то грустная. Что-то случилось?

– Все в порядке, – не стала я говорить правду. – Просто немного устала. 

– Что вы там делали вдвоем с Шаззаром? Я видел вино и бокалы… – прищурился парень, а мне стало неудобно.

– Да просто я не покушала, и ректор решил поделиться со мной своим ужином. 

   Тей недоверчиво прижал уши, но все же перестал меня расспрашивать, вместо этого больше сосредотачиваясь на нашем общем с ним интересе – расследовании тайн Шаззара. 

    У меня осталась линза от очков того несчастного, что я видела в кабинете ректора и у себя в комнате. Тей собирался при помощи какого-то особенного заклинания заставить ее показать нам все то, что произошло с ней за несколько последних дней. Так же мы собирались вновь подключиться к оставленному нами в кабинете Гройшдара Шаззара следящему артефакту. Вдруг на этот раз узнаем что-нибудь интересное?

   Заклинание Тея было довольно простым. Немного магии жизни, немного магии огня и ветра… И вот, линза, что я сжимала в руках, начала светиться слабым золотистым сиянием, а после мы увидели нечто вроде миража в туманном облачке. 

   Мужчина, высокий и светловолосый, надевает очки. Этот мужчина сидит в кабинете за столом, который сейчас принадлежит ректору Шаззару. Он заполняет какие-то бумаги, сосредоточенно прежде их изучая. 

– Вот он! – прошептала я. – Настоящий ректор!

   Но получается, что Гройшдар осознанно занял его место? Вот только почему? Может ли быть, что из-за меня? Ведь встретились мы тогда случайно на входе в академию… И с того момента начались все эти странности. Но тогда, что делал труп этого ректора в комнате демона?

Тем временем, мираж стал более густым и плотным. Стали слышны звуки. 

– Ректор Аллерсен? К вам можно? – услышали мы, как постучали в дверь показываемого нам кабинета.

– Да… Да, конечно же! Войдите.

Дверь открылась, однако, мы так и не увидели, кто именно туда вошел. Лишь услышали крик, а затем мираж рассеялся. 

– Кто-то специально использовал особое заклинание, чтобы обезопасить себя, – сказал Тей. – Поэтому мы не увидели убийцу. 

– Думаешь, это не Гройшдар?

Тей покачал головой. 

– Не знаю. Может и он. В любом случае, чтобы обвинить его в чем-то, нам нужно иметь на руках доказательства. 

    Сердце царапнуло чувство вины. Обвинить его в чем-то… А хочу ли я его обвинять? Если много лет назад он спас мне жизнь? Возможно, я смогу поступить иначе, смогу выменять собственную свободу на эту информацию?

Я закусила губу. 

– Ну а что там с артефактом, который в кабинете?

– Сейчас узнаем…

                                                         ***

– Красный, красный! Я – Шмель! – сказал зооморф, применяя заклинание для связи с артефактом. 

– Красный слушает. Объект в кабинете. Поэтому изображения не будет, – отозвался кирпич. – Он может что-то заметить, от передачи световой информации обычно очень сильно фонит магией. 

– Хорошо, – согласился Тей. – Расскажи, что он сейчас делает?

– Истекает, – коротко отозвался кирпич.

Я чуть кашлянула 

– В смысле “истекает”?

– В прямом. Объект истекает вареньем. 

Мы с Теем непонимающе переглянулись. 

– Красный! Объясни подробнее.

– Двадцать минут назад объект снова призвал феечек. Выступление одной ему не понравилось. Он предъявил претензии, его же прокляли. Теперь объект лежит на полу и истекает вареньем, – доложил кирпич.

– Это смертельно? – зачем-то спросила я. 

А еще в груди появился какой-то отголосок ревности. Значит, он заявляет о том, что женат и хочет строить свое семейное счастье, что супруга ему должна по гроб жизни, а сам… Каждый вечер призывает феечек?!