Но герцог Сайм, несмотря на свой аморальный образ жизни, был одним из них. Он жил в столице, имел связи со многими влиятельными семьями и вел с ними дела.

Аристократы в штыки приняли идею суда над герцогом. До этого момента король старался не трогать высший свет, хотя некоторые из них иногда переходили границы. Постепенно светское общество превратилось в некий организм, вмешиваться в который никому не рекомендовалось.

И король явно желал изменить это, ведь он понимал, что в конечном итоге дойдет до того, что высший свет перестанет подчиняться общим законам королевства, став чем-то совершенно неприкосновенным.

Он хотел напомнить им, что все благородные – часть королевства. Они обязаны следовать всеобщим законам. Это была одна из причин, по которым он так сильно ухватился за дело Виллоу. Он увидел в нем шанс показать высшему обществу, что они не являются неприкосновенными.

Конечно, король понимал, что высший свет так просто это ему не простит, но он был готов к последствиям своего поступка.

Ему пришлось проявить всю свою власть, чтобы добиться наказания для герцога Сайма. Понимая, что осудить того за распространение сонной травы или за сговор с Гвеннит Виллоу не получится, король принес в зал суда камень правды и вытащил из аристократа все, что только мог.

И было там столько, что суд признал герцога Сайма виновным и приговорил к тюремному заключению сроком на пять лет. К сожалению, большего добиться не удалось.

Пока высший свет отходил от последних событий, король готовился к последствиям. Он был уверен: как только аристократы поймут, что произошло, они начнут действовать.

Иногда он думал, что зря все это затеял, ведь шаткий мир все-таки лучше войны. Однако в последние годы он стал замечать, что высшее общество позволяет себе все больше и больше. Они перестают выполнять свою исходную задачу.

В самом начале аристократия была создана только для того, чтобы стать опорой королю. Но со временем королевский двор стал считать, что именно он вершина страны, а правитель – всего лишь некто вроде смотрителя замка. То есть человек, должный прислуживать аристократам. Конечно, все еще не зашло непоправимо далеко, но дело шло к тому.   

Мать Элизабет, казалось, не сильно расстроилась, что ее мужа посадили. Особенно когда узнала причину его заключения. Больше всего ее волновало, кто будет следить за замком и всеми фермами. Сама она этим заниматься не планировала, так как ничего не понимала в этом. Да и не хотела понимать.

Гвеннит после суда нашипела на Лизу, обвинив ее во всех бедах семьи, а после возвращения в замок закрылась в своей комнате, то ли изображая из себя обиженную всеми, то ли пытаясь дать себе время на обдумывание ситуации.

– Сестра?

– Может быть, ты возьмешься за это? – Иоланта беспомощно и просительно посмотрела на Лизу.

На самом деле, Элизабет подозревала, что так и будет. Конечно, у нее была надежда, что ей не придется взваливать на себя заботу обо всем хозяйстве.

– Я… – начала она, намереваясь согласиться. В конце концов, это ведь не навечно, всего на пару лет.

Потом отчим выйдет, и она сможет передать все в его руки со спокойной душой. Все-таки ей не хотелось, чтобы ее семья, пусть и вот такая, рухнула в яму из-за отсутствия контроля. Хотя, наверное, не стоит себя обманывать. После того как отчим выйдет, родители, вероятнее всего, разведутся и поделят состояние.

– Я знаю хорошего управляющего. Он может присматривать за всем до тех пор, пока ваш муж, миледи, не выйдет на свободу, – перебил Элизабет Беорн, который напросился с ней под тем предлогом, что обязан своими глазами увидеть документы, хранящиеся в доме Нестора Виллоу. Мало ли, вдруг они что-нибудь во время расследования пропустили.