Потом как-то уж слишком нарочито вздохнул:

— Своей невесте я бы, конечно, дал, и даже не попросил бы возвращать.

Князь снова взял паузу, будто бы ожидая, что я сейчас брошусь его умолять взять меня обратно в невесты.

Князь между тем продолжал:

— Но вы больше не подходите на мою невесту, Фаина Андреевна, увы, для княжеского рода важна репутация, а у вас, — и князь противно ухмыльнулся, — её не осталось.

Мне стало противно, я поняла, что этому человеку нравится унижать других и показывать свою власть. Я встала, и так получилось, что с высоты посмотрела на князя:

— Спасибо, что приняли, Игнатий Иванович

Князь неожиданно подался вперёд, и почти что рявкнул:

— Сядьте, Фаина Андреевна, я не договорил.

Я присела, настороженно глядя на князя.

— Я дам вам деньги, Фаина Андреевна, и даже больше, решу ваши проблемы, — чуть задыхаясь проговорил князь, как будто бы сдерживая себя, чтобы не сказать чего-то ещё.

Я подумала: — «Удивительная щедрость к девице с испорченной репутацией, сейчас по «закону жанра» должно прозвучать что-то непристойное».

Так и вышло.

Князь встал, и довольно резво для своей комплекции обошёл меня, встав у меня за спиной и положил свои руки мне на плечи. Я даже сквозь ткань платья ощутила противную влажность и уже собиралась вскочить, скинув его потные ладони. Но князь неожиданно с силой придавил меня к стулу, и, наклонившись, и почти вплотную прислонившись к моему уху, начал шептать:

— Вам всего-то, Фаина Андреевна, и надо сказать мне да, и уже через час все ваши проблемы будут решены. Подумайте, красивые платья, шикарный выезд…

Тошнота подкатила прямо к горлу, и я с силой сначала отклонившись, а потом качнувшись навстречу лицу князя, ударила его головой. Князь резко отшатнулся и мне наконец-то удалось вырваться из его рук.

Я вскочила и сразу сделала пару шагов назад:

— Спасибо за предложение, Игнатий Иванович, но нет!

И, видимо, лицо моё было искажено гримасой брезгливости или ещё какой-то эмоцией, которая не понравилась похотливому мерзавцу, а только он решил, что можно уже откинуть вежливость.

Подскочил ко мне, больно ухватил за руку, чуть выше локтя, и, брызгая слюной, почти что закричал:

— И чего ты ерепенишься, кто тебе предложит больше, после того как ты кувыркалась с Вороновым! А может и ещё с кем?!

Я по-настоящему испугалась. В доме только этот озабоченный князь и его слуги, реши он меня здесь разложить на этих своих розовых диванах, никто ему и слова не скажет.

И я со всей силы заехала князю Дулову коленом по тому месту, коим он пытался ко мне притиреться.

Князь взвыл, выпустил меня и, согнувшись ухватился обоими руками за пострадавшее княжеское достоинство.

А я не знаю, откуда только силы взялись, выскочила за дверь, сбежала по ступенькам и пронеслась до выхода со двора княжеского особняка, меня почему-то никто не остановил, и только уже за пределами, встала и поняла, что силы кончились.

Всё вокруг закружилось, в ушах стало глухо, как будто бы разом исчезли все звуки. И я провалилась в темноту.

17. Глава 6

Алексей Сергеевич Порываев

Возок выехал за пределы княжеского двора, и Алексей приказал кучеру остановиться чуть в отдалении, съехав на обочину, среди высоких тополей, высаженных вдоль дороги.

Что-то Алексея смутило в облике девицы Стрешневой. Она поднималась по лестнице, опираясь на перила, всё это вместе с неестественной бледностью, и каким-то рваным дыханием. Алексею показалось, что девица старалась скрыть одышку…

«Да она же на грани обморока! — вдруг осознал мужчина, и тут же задался вопросом, — интересно, зачем она в таком состоянии приехала к князю Дулову?»