Сунул доллар в карман обвисшей, латаной-перелатаной куртки и торопливо заковылял через улицу в кабачок.

Я повернул ключ, вошел в контору, затворил за собой дверь, и тут раздался телефонный звонок.

Я стал столбом и как дурак уставился на телефон.

А он все звонил и звонил, так что я подошел и снял трубку.

– Мистер Брэдшоу Картер? – осведомился нежнейший, очаровательный голосок.

– Он самый, – сказал я. – Чем могу служить?

Я мигом понял, что это не может быть никто из здешних: в Милвилле все звали меня просто Брэд. И потом, ни у одной моей знакомой даже нот таких нет в голосе. Этот голосок вкрадчиво мурлыкал, будто красотка с экрана телевизора читала рекламное объявление про мыло или крем для лица, и в то же время в нем слышался словно хрустальный звон – так должна бы говорить принцесса из сказки.

– Скажите, пожалуйста, мистер Брэдшоу Картер, это у вашего отца были теплицы?

– Совершенно верно.

– А вы теперь ими не занимаетесь?

– Нет, – сказал я, – не занимаюсь.

И тут голос переменился. Был нежный девичий голосок – и вдруг стал мужской, энергичный и деловитый. Будто трубку взял совсем другой человек. И однако, как это ни дико, я почему-то не сомневался, что собеседник у меня все тот же, переменился только голос.

– Насколько мы понимаем, – сказал этот новый голос, – вы сейчас свободны и могли бы выполнить для нас кое-какую работу.

– Да, пожалуй, – сказал я. – Но в чем дело? Почему вы заговорили другим голосом? И вообще, кто это говорит?

Вопрос был преглупый: сомневался я там или не сомневался, а никто не может так внезапно и резко менять голос. Конечно же, со мной говорили два разных человека.

Но вопрос мой остался без ответа.

– Мы надеемся, что вы можете выступать от нашего имени, – продолжал голос. – Вас рекомендуют наилучшим образом.

– А в качестве кого я должен выступать?

– В качестве дипломата, – сказал голос. – Кажется, это самое точное определение.

– Но я не дипломат. Я этому не учился и не умею…

– Вы нас не поняли, мистер Картер. Совершенно не поняли. Видимо, нам следует кое-что разъяснить. Мы уже установили контакт со многими вашими земляками. И они оказывают нам различные услуги. Например, у нас есть чтецы…

– Чтецы?

– Именно. Те, кто для нас читает. Понимаете, они читают самые разнообразные тексты. Из разных областей. Британская энциклопедия, Оксфордский словарь, всевозможные учебники и руководства. Литература и история. Философия и экономика. И все это в высшей степени интересно.

– Но вы и сами можете все это прочитать. Зачем вам чтецы? Нужно только достать книги…

В трубке покорно вздохнули:

– Вы нас не поняли. Вы слишком спешите с выводами.

– Ну ладно, – сказал я. – Я вас не понял. Пусть так. Чего же вы от меня хотите? Имейте в виду, читаю я прескверно и безо всякого выражения.

– Мы хотим, чтобы вы выступали от нашего имени. Прежде всего мы хотели бы с вами побеседовать, услышать, как вы оцениваете положение, а затем можно было бы…

Он говорил, но я уже не слушал. Вдруг до меня дошло, что тут неладно. То есть, конечно, все время это было у меня перед глазами, но как-то не доходило до сознания. И без того на меня свалилось слишком много неожиданностей: невесть откуда опять взявшийся телефон, хотя телефон у меня только что сняли, и внезапно меняющиеся голоса в трубке, и этот дикий, непонятный разговор… Мысль моя лихорадочно работала и не успевала охватить все в целом.

Но тут меня будто ударило – а ведь телефон какой-то не такой! – и я уже не разбирал слов, все слилось в невнятное жужжание. Аппарат совсем не тот, что стоял час назад у меня на столе. У него нет диска и нет провода, который соединял бы его с розеткой на стене.