– Поняла, только…

– Что «только»? – перебил он ее уже сердито. – Я сказал – не твоего ума это дело!

– Боюсь я!.. Вдруг с тобой что-нибудь случится… – Слезы снова закипели у нее в глазах. – У меня же никого, кроме тебя, нет. Мать вон только обрадовалась, что избавилась от меня.

– Лика! – тяжело вздохнул Гриня. – Иди спать! Все будет как надо!..

Но его словам не суждено было сбыться. Имея очень упрямый характер, Гриня и не подумал подчиниться требованиям больших ребят. Все так же совершая налеты на фермеров, он совершенно забыл об опасности.

Она подстерегала его поздним сентябрьским вечером в одной глухой деревушке.

Довольные результатами своей очередной вылазки, ребята потихоньку ехали по едва заметной лесной тропинке на своих мотоциклах и не сразу сообразили, что треск, внезапно раздавшийся из зарослей, не что иное, как автоматная очередь.

Поднялась страшная паника. Ребят расстреливали в упор. Треск мотоциклетных моторов смешался со стонами раненых и криками живых.

Все произошло в считанные минуты. Расстрел закончился так же внезапно, как и начался.

Еще через некоторое время место происшествия было оцеплено милицией. Машины «Скорой помощи» вывозили мертвых и раненых. Страшная бойня, устроенная конкурирующей группировкой, поразила даже видавших виды милиционеров.

Лика сидела, обложившись учебниками, и с опасением поглядывала на часы. Время, когда Гриня должен был вернуться, давно миновало. Страшное предчувствие потихоньку начало овладевать ее душой.

Разогрев в очередной раз нехитрый ужин, она принялась метаться по комнате. В этот момент и раздался громкий стук в дверь. Когда она шла к выходу, то уже знала – кто за ней.

– Анжелика Владимировна? – взял под козырек милиционер и, удовлетворившись ее молчаливым кивком, приказал: – Одевайтесь. Вам нужно проехать с нами.

Оставив без ответа ее вопросы, он так же уверенно взял ее под руку и повел к ожидавшему их «уазику».

Следующие несколько часов Лику подвергли перекрестному допросу. Здесь присутствовали и «добрый» и «злой» следователь, и еще много других людей, лица которых калейдоскопом проносились в сознании.

Уже под утро, ничего не добившись, они наконец отпустили ее. Она вышла во двор и обессиленно опустилась на скамейку. «С Гриней что-то случилось! – тревожно билось у нее в мозгу. – Нужно пойти и узнать».

Она вернулась и постучалась в окошко дежурной части.

– Чего тебе? – сонно пробормотал молоденький сержантик.

– Меня сейчас допрашивали, – пролепетала Лика.

– Что натворила-то? – подозрительно уставился он на нее.

– Я – ничего. Но мне нужно узнать… Вы не сможете мне помочь?

Очевидно, ее измученный вид не оставил его равнодушным, потому что он, с сочувствием качнув головой, обронил:

– Спрашивай…

– Вы не скажете, что случилось сегодня ночью в городе?

– Банду одну тут расстреляли, – шепотом поведал он ей.

– Кто?! Какую банду?! – холодея от предчувствия, спросила Лика.

– Банду Гришки Еремина. Свои же и расстреляли, кто же еще?

– А что с ним?! С Григорием?! – еле выдавила она.

– Не знаю. Там почти одни трупы. Если хочешь что узнать, кати в больницу.

С этими словами он отвернулся, ясно давая понять, что разговор окончен.

Лика вышла из РОВД и пошла в сторону областной больницы, все ускоряя и ускоряя шаг.

В приемном покое пожилая медсестра, укоризненно покачав головой, сунула ей в руки белый халат и повела длинным коридором в хирургическое отделение.

– Его последним привезли, – рассказывала она по пути. – Один он в живых и остался. Остальных – кого на месте убили, кто по дороге умер, а кто – здесь. Да и он вряд ли выживет… Уж больно сильно изрешетили.