А еще мне нравится ощущение безопасности, защищенности рядом с ним. Как? Ну вот как я могу все это о Саше понимать, если знаю его всего два дня? А увидела впервые вообще только утром? Вот бесстыжая! Разве мама не говорила мне, что на первом свидании нельзя целоваться? Мама?

    - Ася? - он словно чувствует мои мысли, словно понимает, что я расстроилась - напрягается подо мной, выпрямляется, но не прогоняет, не сбрасывает с колен, чего бы сейчас я очень не хотела, наоборот, придерживает рукой за спину. - Что-то случилось? Тебе больно?

    - Нет-нет, не больно. Не в том смысле... Я подумала о маме, о том, что она, наверное, не одобрила бы такого моего поведения... 

    Говорила это и понимала, что так сказать могла бы девчонка-школьница, но не взрослая женщина, какой я казалась сама себе. 

    - Конечно не одобрила бы. А папа вообще под домашний арест посадил бы. 

    Что такое домашний арест я теперь знала очень хорошо. Я задумалась. Неужели у меня и папа есть? Почему же тогда он не ищет меня? Не отдавая себе отчета, погрузившись в размышления, перебирала Сашины волосы, модно подстриженные, сверху чуть длинноватые, и выбритые на висках и затылке. Он молчал. И я совсем забыла о всей провокационности своей позы. Просто мне было хорошо от такого вот физического контакта, от ощущения обнимающих, согревающих, удерживающих рук - исчезло одиночество, растворился страх. Мне было приятно и спокойно. Но Саша, по всей видимости, думал совсем о другом. Я поняла это в тот момент, когда проследила за его взглядом, застывшем на моих губах. 

   Я не собиралась сопротивляться, более того - я сама хотела этого. Только наши губы не успели встретиться снова - в одно мгновение, словно где-то вверху кто-то одним движением открыл шлюзы, хлынул дождь без молний и грома, зато такой сильный, что я моментально вымокла до нитки. 

    - Бежим! - зачем-то прошептал он мне на ухо, подхватывая на руки. 

    ... А в доме, в ярком свете множества всевозможных лампочек, наше недавнее безумство выглядело немного по-другому - мы же почти друг друга не знаем! А я так вообще возможно замужем. А он? То, что в квартире никого, кроме него самого не было, не говорит о том, что жены не существует! Может она... может она в гости к родителям уехала! Или на море! 

    Саша поставил меня на ноги и развернулся, чтобы запереть на замок дверь. И я, не теряя времени, понимая, что он вполне может захотеть продолжения, заплетающимися (не иначе как от усталости!) ногами поковыляла наверх, в ту комнату, куда он меня определил. 

     Только сон все не шел. Сначала просто ходила по спальне, включив маленькую настольную лампу, и рассматривала немногочисленную мебель, постеры, расклеенные по стенам - комната явно принадлежала мальчику-подростку. Это было понятно по изображениям на постерах  - спортсмены, мальчишки на скейтах, велосипедах, сами эти скейты с разными логотипами. 

    А на одном... Я остановилась как вкопанная рядом... Длинный, уходящий в зал подиум. По обе стороны от него - множество красиво одетых женщин и их спутников в строгих и точно очень дорогих костюмах. А по узкой, гладкой дорожке идут мужчины-модели, показывая коллекцию спортивной одежды.

     Что-то смутно знакомое, что-то щемяще близкое почудилось мне в этом действе, в их грациозных фигурах, в восхищенных взглядах зрителей... Может, я была на таком показе? Может, ходила смотреть на коллекцию одежды какого-нибудь дизайнера? А вдруг я - фотограф? Или спортсменка? Мысль терялась, ускользала, словно змейка в высокой траве... И уже концентрировалась на змейке - откуда вдруг у меня такое сравнение появилось, неужели я змей видела... И  я где-то в глубине души понимала, что была очень и очень близка к разгадке, но не смогла...