– Не очкуй, мать, щас тебе её туда поставят. Всё, я умываю руки! – не унималась Марья.

– Что это значит, Маш? – в смятении уточнила я.

– Только то, что у каждого из нас здесь свои задачи. У тебя – получить шок и стать прежней. У неё – подтирать тебе сопельки и не дать пуститься во все тяжкие. А у меня – накрыть твоего женишка с потрохами. Извини уж, иначе – никак. Осталось его вычислить. Обнаружишь – маякни!

– Кажется, нет его здесь, Маш. Я его не чувствую. Вернее, чувствую, но не его…

– Началось! Это заразно у вас, что ль? У Кассандры нахваталась, да?

– Нет… Просто…

– Да, ладно оправдываться! Кого, хоть – не его чуешь?

– Не Мишу… Другого…

– Какого другого? У этого чёрта есть двойник? Типа брат-близнец?

– У него сестра-близнец, но я – не о том.

– А о чём?

– Не о чём, а о ком, Маш.

– Что ты несёшь? Ясно, кароч! Раз ты мне не помощник, то сама справлюсь. Будь на виду, слышь, не ныряй в эту, как её там? Темноту!

– В тень, – поправила я подругу.

– Вот-вот, не растворись тут, не стань тенью, кароч. Ну, тут я спокойна – мамочка за тобой присмотрит, – ткнула она пальцем в Кудряшку и была такова.

– Куда ты? – спросила было я, но Марья уже была от нас на значительном удалении. Её путь, похоже, лежал в бар-ресторан.

– Не узнаю я её… – негромко проговорила я, наблюдая за тем, как юрко подруга пробирается сквозь толпу. И обиженно добавила: – Зачем она так…

– Отнесись с пониманием, – посоветовала Кудряшка, – Дурман ещё не выветрится.

– Всё дело в качестве её маски…

– Да, в недостаточной защите – уточнила Кудряшка, явно имея в виду ненадежный фильтр Машиной маски.