В то же время Дональд Рамсфельд страстно желал расширить роль, бюджет и задачи специальных сил, так же как их разведывательные возможности в войне с террором – в ущерб ЦРУ, что привело к некоторой напряженности между двумя ведомствами. Приверженцы большей роли антитерроризма для вооруженных сил указывают на меньшие ресурсы ЦРУ – около 600–700 секретных агентов против 10-тысячной группировки специальных сил в Пентагоне. ЦРУ, с другой стороны, отвечает, что только у агентства есть агентура на местах и сотрудники, знающие языки и местные обычаи. ЦРУ также подчеркивает, что каждая из ее запланированных операций, даже если это является тайной, проходит через различные фильтры и уровни контроля, в пределах Агентства и вплоть до Совета национальной безопасности и даже Белого дома, что вряд ли возможно в случае операций, выполняемых вооруженными силами.

За прошедшие пять лет специальные силы стали обязательным инструментом не только в руках армейских командиров, но и для политических властей. Последние оценили их эффективность и мобильность: отправка этих войск или увеличение их присутствия на данном ТВД необязательно требует одобрения со стороны законодательных органов, общественного мнения и не становится центром внимания СМИ.

Используемые серьезно, силы специального назначения «позволяют добиваться военного, дипломатического и политического успеха». Кроме того, рост числа конфликтов малой интенсивности и межнациональных конфликтов, а также понимание США, что они оказались в «Долгой войне» с терроризмом, убедил многих, что спецназ будет все чаще применяться и представляет собой «будущее боя», как выразился американский эксперт по терроризму.

Другой момент: специальные силы нарастили мускулы и стали более заметны, чем в прошлом. В результате, многие сегодня уверены, что в будущем спецназ и вовсе заменит традиционные вооруженные силы, которые будут выполнять функции поддержки (обеспечения) для сил специального назначения. Наконец, поскольку текущие особенности исламского терроризма – полиморфность, межнациональность, асимметричность и нетрадиционность – предотвращают появление новой доктрины для специальных сил, это приведет к тому, что специальные силы будут все больше становиться высшим инструментом в борьбе против терроризма.

Позвольте нам в заключение предоставить слово Ричарду Маркинко, командующему ВМС США и бывшему морскому котику: «Сразу после 9—11, мы сказали, что члены «Аль-Каиды» есть в 60 странах, они повсюду. Сегодня мы знаем, что их намного больше. Все они грязные бойцы. Они не носят униформ, не держат флаги, они могут быть везде, и могут ожидать нас. Таким образом, эта война не то, для чего мы можем написать стратегию выхода или предсказать, что в каком-то конкретном году будет сделан последний выстрел из пистолета».

Уважаемые читатели!

Мы еще раз подчеркиваем, что эта книга написана на основании открытых как зарубежных, так и отечественных источников.

Предлагаем вам ознакомиться с элитными формированиями различных стран мира.

Созданное в Великобритании в начале Второй мировой войны спецподразделение, широко известное как Special Air Service (SAS), внесло весомый вклад в формирование и развитие частей специального назначения во всем мире. Связано это в первую очередь с тем, что Великобритания оставалась единственной страной Европы, где не хозяйничали фашисты. Поэтому именно там и были созданы эскадроны SAS, сформированные не только из англичан, но и из бельгийцев и французов, которые по окончании войны были переданы в состав вооруженных сил этих стран и стали основой их современных сил специальных операций. Кроме того, в странах, где исторически было сильно влияние Великобритании, с формированием SAS в Соединенном Королевстве в послевоенный период также были созданы аналогичные подразделения.