Раб забился в цепях и попытался закричать, а по его лицу потекли слезы. Вероятно, только один гость заметил странную перемену в этом несчастном эльфе. До этого раб мужественно и покорно переносил всю боль, не нуждаясь в дополнительных фиксирующих устройствах и кляпе. А теперь бьется в истерике…

Заподозрив неладное, мужчина прищурился, разглядывая эльфа внимательнее, а после восторженно затаил дыхание. Он пораженно замер на мгновение, а после с трудом подавил искренний смех настоящего восторга.

Новое возбуждение гостей, которые сначала возмутились количеству дозволенных увечий на теле раба, а после их бурное выяснение насчет того, кто удостоится подобной чести, переходящее в откровенные конфликты, несколько отвлекли гостя. Он вновь удовлетворенно улыбнулся от нового потока эмоций и отошел к дальней стене, искренне наслаждаясь как происходящим, так и чувством предвкушения от предстоящего представления.

Королевские мужья на возвышении терпеливо ждали, когда же образуется очередь, и не вмешивались, нервно сжимая кулаки. Гость тоже ничего не предпринимал, смакуя слишком сухое вино из бокала.

Спустя несколько минут образовалась очередь из двадцати трех мужчин и женщин, которые с боем отвоевали свои места. Уже за одно это зрелище мужчина был готов поблагодарить одну ушастую благодетельницу. То, что это дело ее тонкой ручки, гость даже не сомневался. Но, когда дело дошло до первого пореза на теле извивающегося от боли раба, неизвестный подумал, что у него явно появилась любимица в этом мире.

Уже ближе к десятому порезу раб затих и, кажется, потерял сознание. А впереди еще было самое интересное. Согласно правилам, боль причинялась до тех пор, пока раб был в сознании, поэтому на голову бессознательного эльфа вылили одно из ведер воды со льдом, отчего он тут же пришел в себя и развлечение аристократии продолжилось.

До того, как свой порез нанес последний, двадцать третий аристократ, было использовано еще пять ведер ледяной воды. Зависть тех, кто не удостоился чести, и восторг тех, кто получил возможность на свою порцию садизма, смешались в причудливый коктейль, отчего гость на мгновение почувствовал легкое опьянение. Но он ждал кульминации. Волны решительной ярости и бешенства со стороны мужей королевы явно об этом говорили.

– Увести. К лекарю, – приказал министр внутренних дел стражникам, кивнув на безвольное, истекающее кровью и водой тело. Те кивнули, ловко сняли полуживого эльфа с цепей и сноровисто пронесли через зал на выход. А после двери закрылись, и послышался звук запираемого замка.

Гость широко улыбнулся в предвкушении, чувствуя, что сейчас начнется апофеоз. Так и оказалось, когда один из мужей королевы холодно приказал многочисленным стражникам, что стояли по периметру зала:

– Задержать всех аристократов, кто нанес увечье королевской собственности. В темницу!

И начался … ХАОС!