Спокойствие. Только спокойствие.

Вольский на мгновение зажмурился, практически упрашивая самого себя не вести как подросток, мучающийся спермотоксикозом.

Несмело, будто кто-то стоял за его плечом и угрожающе наблюдал за любым движением, Вольский опустил свободную руку на голову девушки и начал легкими движениями гладить мягкий шелк ее волос.

— Я ни дня своей жизни не помню, чтобы не знала тебя.

— Я думал, ты спишь. О чем ты?

— Сплю. — Он не видел выражения ее лица, но легко смог представить, как в этот момент Анжелика насупилась. — Я говорю, что сколько знаю себя, столько и знаю тебя.

— Ничего удивительного. Тебе был год, когда Дядя Артем удочерил тебя. Такая милая крошка была. — Максим растянул губы в улыбке, вспоминая их первую встречу. — Лысенькая такая, а потом как начали расти кучеряхи, кто бы мог подумать.

— Ну вот, теперь понятно, почему я тебе совсем-совсем не нравлюсь. Ты видел меня лысой.

— Это еще что, ты мою школьную форму раза три так точно опи́сала, пока не научилась ходить на горшок.

Послышалось шмыганье и совсем не тихие всхлипывания. Кажется, Вольский переборщил с откровениями.

— Лик, Ли-ика. Ну все мы были детьми, это нормально.

— Почему мне так не везет в этой жизни?

А вот это уже провокационный вопрос. Анжелике Ветровой и правда не очень-то везло. Мать с отчимом погибли от взрыва газового баллона на даче, а биологический отец повесился спустя год.

— Не знаю, Лик — Вольский произнес это тихо, с долей сожаления, — но как бы то ни было, людям не даются такие испытания, которые им не по силам. На собственном опыте знаю.

Девушка резко присела на кровати и уставилась на него заплаканными медовыми глазами.

— Расскажи…

— Тебе спать пора. Ну или в душ, раз уж не спишь.

Не рассказывать же девушке, что он убедился в собственной силе самообладания на ней. Точнее, на тяге к юной сногсшибательной малышке, чей запах вишневого шампуня заводил его до онемения в яйцах. Он держался вот уже сколько лет. От того и сделал вывод, что вполне может справиться и с этим испытанием.

— А ты останешься?

Анжелика доверчиво посмотрела на него, словно на божество, спустившееся с небес. Он настолько удивился такому взгляду, что не сразу заметил переливы, выдающие хмель. Она все еще пьяна. Сильно. Просто чем темнее глаза, тем тяжелее это разглядеть.

— Чего ты хочешь?

Максим устало вздохнул и чуть отодвинулся от Ветровой.

— Просто не уходи. Родители же еще не пришли? — Максим кивнул. — А я пья-я-яная такая, просто жуть… — Девушка пожала плечами, а затем обняла себя руками. — Ну вдруг мне плохо станет.

— Иди уже в душ, я подожду здесь.

— Спасибо.

Малышка с визгом кинулась ему на шею и одарила громким поцелуем в щеку. И, как резвая козочка, легко подпрыгнув, побежала в ванную.

Не было ее довольно долго. Максим успел несколько раз пожалеть не только что решил остаться, но и вообще что пошел сегодня в клуб. Не ходил бы, не было бы ничего этого. Но тут же все мысли возвращались к пареньку, который лип к его Лике. Ну уж нет. Он, конечно, вел себя как избалованный эгоист. Ни вам, ни нам. Но заводить какие-либо отношения Анжелике еще рано. Именно этими мыслями Максим и руководствовался, когда разговаривал с ее одноклассником Андреем.

Парень оказался понятливым и сразу же внял доводам Вольского. Сам же Максим так и не признался самому себе, что это самая обыкновенная ревность. Он сам себя не помнил, когда мать прибежала в офис после очередного рейда по магазинам и с горящими глазами начала хвастаться тем, что у ее Анжелочки наконец-то появился молодой человек. Достойный. Хороший. А она уже и не надеялась.