Майка Артёму вполне подошла, хотя и не была такой умопомрачительно стильной, как прежняя, шорты же оказались несколько узковаты, отчего Макс, увидев его в них, чуть не сполз от смеха под стол, а когда, получив подзатыльник, отсмеялся, неожиданно объявил:

— Зоя поедет с нами.

Широко распахнув дымчатые глаза, Зоя сложила ладошки в молебном жесте:

— Пожалуйста. Очень вас прошу. Я этим летом, кроме грядок на даче, квартиры и дурацкой работы, ничего не видела. Все куда-то уезжают, отдыхают, развлекаются, а мне как будто уже сорок. Я тоже хочу пить, веселиться и танцевать до утра. А не вот это вот всё.

— Там не будет никаких танцев, — Артём строго покосился на Макса. — Только глушь и уныние.

— Пусть так, — запросто согласилась Зоя. — Всё какое-то разнообразие. А танцы мы можем и сами организовать. Если захотите, конечно.

— Тифон взбесится, — сказал Артём. — Не знаю, что между вами произошло, и не хочу знать, но подозреваю, что «спасибо» он мне не скажет.

— Да что вы все заладили: «Тифон, Тифон»? А я что? Не человек? — Зоя вспыхнула. — Мы с ним с первого класса дружим, у нас все компании и друзья общие, а стоит только поссориться, так они сразу оказываются на его стороне. Даже Криворотов. И знаешь, почему? Потому что боятся. Но разве это справедливо? Разве по-честному?

— Несправедливо, — охотно поддержал её Макс. — Не переживай. Тёма никого не боится. Он согласен.

— Значит ты, Котик, типа, тоже с нами? Передумал?

Макс откинулся на спинку стула и вместо ответа уставился на Артёма. Тот ответил на этот взгляд, и около минуты они просто смотрели друг на друга. Со стороны их беззвучный диалог показался мне бесконечно долгим. Наконец, Артём сказал:

— Хорошо. Как Вита решит, так и будет.

Все повернулись в мою сторону.
Зоя склонила голову набок и её густые вьющиеся волосы легли на стол.

Об их дружбе с Тифоном я знала только понаслышке, но в тот единственный раз, когда мы с ней случайно встретились в автобусе и потом разговорились по душам, я была очень удивлена, что такая яркая, энергичная и жизнерадостная девушка чувствует себя несвободной. Этим она была похожа на Артёма, для которого не существовало ничего дороже независимости. Меня свобода пугала. Я не привыкла к ней и не хотела. Им же обоим она была нужна, как воздух.

Однако очевидный интерес Макса к Зое, отчего-то казался мне не совсем правильным, немного напомнив мою историю с теплоходом.

— Наверное, нужно разрешение у хозяев дома спросить, — нашлась я. — Они, может, и нам не обрадуются.

— Обрадуются, — заверил Макс. — За это не волнуйся.

— Пожалуйста, — умоляюще повторила Зоя.

Яростно завибрировав, телефон Артёма запрыгал по столику.

На этот раз звонил Костров — опекун Артёма и отец Полины. С первых же слов он принялся орать в трубку, как ненормальный.

— Мы никогда не вмешивались в то, как ты проводишь время, на что тратишь деньги, с кем спишь… Но у всего есть свои границы и приличия. К сентябрю нам кровь из носа нужен этот клип! Как ты не понимаешь?! Ты обязан в нем появиться. Мы уже анонсировали! Осталось две-три недели до релиза. Даже запись свели ту чертову, которую ты обещал переписать, но, как обычно, забил. Наложили, почистили. Но клип… Всё можно снять за пару дней.

Какое-то время Артём стоял, занавесившись чёлкой, и слушал, затем, встряхнув головой, задрал подбородок и с вызовом объявил:

— Я собираюсь продать дом и переехать от вас подальше.

— Мы, кажется, уже это обсуждали, Тёма! И тебя всё очень даже устраивало, разве нет?

— У вас нет права распоряжаться, где мне жить.