Да и неудивительно. В салоне достаточно натоплено, верхнее яркое освещение давно отключено. Точечно горят только тусклые неоновые лампочки, создавая голубой полумрак. Двигатель автобуса работает мерно, урча, как большой кот, да и укачивает по усыпанной снегом дороге, как в колыбели. Вот и меня саму время от времени клонит в сон.

Пока размышляю, не составить ли всё-таки компанию дочери и таким образом «сократить» время в пути, неудачно поворачиваюсь. И телефон, остававшийся на коленях, про который я совершенно забыла, соскальзывает куда-то на пол под переднее сидение.

– Зараза, – шиплю тихонько, поскольку сидящие с другой стороны пассажиры тоже дремлют, как Полинка.

Да и вообще складывается ощущение, что спит весь автобус. Только где-то в конце салона раздаются шорохи, редкие смазанные слова и приглушенный смех. Явно, молодежь на галёрке веселится, не желая, как большинство, отдаваться в объятия Морфея.

Отстегиваю свой ремень безопасности и наклонюсь вперед, шаря наощупь и стараясь достать «сбежавший» гаджет. Слава Богу, получается практически с первой попытки. Улетел он недалеко.

Целое, без сколов и трещин стекло экрана неимоверно радует, поскольку покупку нового средства связи включать в список предстоящих расходов совершенно не хочется. И так трат предостаточно, учитывая, что живём мы на мою зарплату, а Ракитин на Полину алименты не платит.

Да, я сама приняла такое решение и нисколько об этом не жалею.

Иметь дело с жадиной и крохобором, каким показал себя бывший муж, когда при разводе мы затронули вопрос о разделе совместно нажитого в браке имущества, и переживать лишний раз, что он заставит письменно отчитываться за каждую переведенную им «копейку», желания не возникало ни в прошлом, ни сейчас.

Нервные клетки не восстанавливаются, вот и не стоит тратить их понапрасну на недостойного человека и пустые склоки.

Что порадовало, отец в этом вопросе меня полностью поддержал, уверяя: и «без сопливых» проживём. Даже деньги старался в первые месяцы подсунуть или кинуть на карту, пока не пригрозила, что поругаемся, если не прекратит.

Перестал. Зато с тех пор начал действовать по-другому. В обход или через внучку. Покупая то игрушки для Полинки, то вещи взамен тех, что стали ей малы, то утварь в дом, не считая гостинцев по случаю приезда.

Да, и возвращаясь к бывшему мужу, договорились мы с благоверным заранее и полюбовно: я от него ничего не требую в материальном плане, а взамен его финансовые проблемы больше нас не коснутся. Никогда.

Удивительно, но и тут мой батька успел подстраховать. Уж не знаю, как и о чём он говорил с Ракитиным в коридоре, когда я в приемной мирового судьи получала своё свидетельство о разводе, но дружки Ивана, его спонсоры, коллекторы и прочая шушера, действительно отстали.

За месяц, что жила у родителей, да и в последующие годы, они меня ни разу не побеспокоили. Ни письмами, ни звонками, ни личным присутствием. Словно в один миг, раз, и позабыли.

А это со стороны Ивана уже само по себе было неоценимым подарком.

Ладно, хватить о прошлом.

Протираю экран вытянутой манжетой толстовки, чтобы очистить от пыли, и еще раз уточняю время, а потом чуть привстаю, чтобы убрать его в карман.

Сорок минут осталось. И будем дома.

Красота.

Успею стирку запустить и тетради у 6А и 6Б проверить.

Планирую список дел на вечер, когда малышка ляжет спать.

Яркий слепящий свет фар с левой водительской стороны, противоположной той, где мы сидим с дочерью, на секунду озаряет весь салон.

Успеваю только удивиться: что это может быть? Ведь перекрестков в лесу не бывает.