– И как же так получилось, Жулебин, что у тебя образовалась получасовая дыра в записи. И это в тот самый момент, когда убили хозяина клуба?

Высокий толстяк трясся, как желе, и с него лил пот ручьями.

– Я выходил и ногой задел сетевой шнур. Вот система и вырубилась. У меня обед с десяти до одиннадцати. Я хожу в чебуречную напротив. Там дешево. Нас тут не кормят. Сам не знаю, как получилось. Вернулся назад, а мониторы не горят. Я все включил.

– Почему тебя никто не подменяет?

– Кто? – возмутился толстяк. – Технарей во всем городе по пальцам пересчитать можно. Нас здесь двое работает. График через день. За всю историю ни одного случая. Даже в зале ребята бездельничают. Одного пьяного вывели за месяц, да и то в такси посадили и никаких грубостей. Мы дорожим своими клиентами. На следующий год опять приедут. Таких телок, как у нас, во всей стране нет. Даже японки и негритянки есть.

– Хватит мне лапшу на уши вешать, Жулебин. Покажи, как ты мог задеть кабель.

Парень старался, но кабель из розетки не выдергивался.

– Ты скорее ногу сломаешь. Кабель сидит прочно. – Подполковник злился. – Как еще можно отрубить систему?

Охранник присел на корточки и нажал на красную кнопку в черном ящике сервиса. Экраны погасли.

– Вот теперь схема понятна. И кто это мог сделать, если не ты сам?

– Вообще-то я дверь не закрываю, – замялся парень. – Но она же в зал выходит, а там наши ребята. Но вряд ли они стали бы заходить сюда. Тут делать нечего, ну а чужих бы не пустили.

– Если только речь не идет о заговоре.

– Помилуй Бог! – забасил Жулебин. – Михаил Шалвович для всех нас как отец родной. Да за него мы готовы глотку перегрызть.

– Иди, грызи. Если это нам поможет найти убийцу.

– Одно вам скажу, Тимур Валерьянович, убийца не из наших. Это кто-то из конкурентов. Тех, кто строит такие же клубы.

– О какой конкуренции идет речь? Спятил? Эти клубы как грибы растут по всему побережью. И что? Теперь все хозяева будут резать друг другу глотки?

Охранник вытер рукавом пот с лица и сел в свое крутящееся кресло.

– Иногда я слышал разговоры хозяина с конкурентами. Видеокамеры снабжены микрофонами. Нет, не из любопытства, а от безделья. Наш клуб первый и лучший на побережье. И по содержанию, и по доходности. Знаю точно, что хозяин не имел дел с теми, кто хотел устраивать притоны, где есть комнаты для уединения со стриптизершами за отдельную плату. У нас такое невозможно. В лучшем случае клиент может пригласить танцовщицу за свой столик и угостить ее, но не лапать. А там уже ее дело: назначить ему свидание или нет. Но только не здесь. Я могу вам переписать видео на диски. Улицу мы тоже просматриваем. Некоторые девушки после работы подсаживаются в ждущие их машины. Может, ее парень за ней приехал, а может, клиент, с которым она пила шампанское. Это уже нас не касается. Но Михаил Шалвович договаривался с надежными людьми, готовыми заняться таким же бизнесом. Одно условие: он для них составлял бизнес-план, продумывал детали, даже проекты зданий им давал. Но они были обязаны выплачивать ему десять процентов от прибыли в течение трех первых лет работы. Все соглашались. Деньги, конечно, не малые, но игра стоила свеч.

– Хороший мотив, – хмыкнул Балабанов. – Наладил систему, и можно избавиться от кровососа. А в качестве киллера нанять одного из охранников самого Колпакчи. За хорошие деньги можно и отца родного прирезать. Ну а отключить компьютер и ребенок сможет. Я реквизирую у тебя все жесткие диски с записями. Найдете деньги для закупки новых. А теперь разбирай сервер, Витя. Речь идет об убийстве, а это не семечки. И не думай, что на этом наш разговор закончен. Мы еще и не начинали.