Полковник взглянул на медэксперта.

– Примерно так и убит, – кивнул пожилой мужчина. – Между десятью и одиннадцатью.

– Кто еще приходил в этот отрезок времени? – спросил Визгунов.

– Официант из ресторана. Ужин приносил. Он стоит нетронутым рядом с бутылками на столе. Потом приходила Ксения. Дочка умершего Иннокентия Суконникова. Она часто заходит. Отец ее не баловал, а шеф подбрасывал девчонке небольшие деньги на развлечения. Соплюшка. Несовершеннолетняя, но умная, не распущенная. Папаша держал детей в строгости. Она тоже через балкон ушла. Я ее не видел.

– Партнеров знаешь?

– В лицо видел и раньше, но имен не слышал. Они не местные. Их было двое. Солидные мужчины, под пятьдесят.

– Итак. Сначала официант, потом партнеры. Долго они сидели?

– Минут десять, – ответил охранник.

– Следом пришла Ксения.

– Да. А минут через пять – семь этот курьер. Парень, ищущий работу.

– Последние двое не выходили, а за ними пришел главбух и не смог войти? – переспросил Визгунов.

– Так точно.

– Но если хозяин был мертв, то кто мог открыть дверь курьеру?

– Кто угодно. Кнопка на столе. Взгляните сами.

Письменный стол выглядел шикарно. Темного красного дерева с инкрустированными вставками из перламутра и резными углами. Но больше всего впечатлял бронзовый чернильный прибор. Такой и поднять трудно. В полметра шириной и сантиметров в тридцать высотой. Он представлял собой макет пятикупольного православного храма с крестами на пяти куполах.

– Красивая вещь, – восхитился полковник.

– Подарок покойного Иннокентия Суконникова на пятидесятилетие хозяина. Они дружили. Михаил Шалвович любил все красивое и жил по нашим понятиям в роскоши, – комментировал охранник. – Зарабатывал неплохие деньги и не был обременен семьей. Убежденный холостяк.

– Еще бы, имеет целый гарем в собственности, – обронил криминалист и подал Визгунову листок бумаги.

– Зря вы так, – вступился Тарас Цикуба. – Шеф к девушкам относился по-отечески.

– По-отечески? – удивился врач. – Ему же только полтинник.

На бумажке, переданной полковнику, значился местный адрес, название отеля, номер и телефон. Все написано от руки размашистым почерком.

– Лежал на столе возле бокалов. Отпечатков больше, чем хотелось бы, – пояснил криминалист.

– Хорошо, Митя, закончим здесь и проверим этот адресочек. Человек, убивший Колпакчи, не стал бы оставлять свои визитки.

– Тогда остается только девчонка или курьер, как вы его тут окрестили.

– Есть поправка, – сказал медэксперт. – Нож был небольшим, но очень острым. Стол заляпан кровью, я уже не говорю о ковре. При ударе кровь брызнула как из фонтана. Вряд ли убийца мог остаться чистеньким.

– Мог, Палыч, – ответил Визгунов. – Жертва сидела за столом, потому кровь и залила всю крышку. Убийца подошел со спины. В лучшем случае он испачкал себе рукав рубашки. Меня другое удивляет. Зачем убийца унес с собой нож?

– К сожалению, здесь постелен мягкий ковер, – кивнул на пол криминалист, – следов я не найду. И кто заходил за кресло, мы не распознаем.

– Надеюсь, Балабанову повезет больше, чем нам. Тут полно видеокамер, – тихо сказал Визгунов. – Ну, Тарас, познакомь меня с охранниками из двора. Они-то точно помнят, кто выходил из кабинета через вторую дверь. А вы, господа полицейские, приступайте к обыску.

Подполковнику Балабанову хотелось набить морду дежурному оператору. В кабинете размером с хорошую квартиру стояло не меньше двадцати мониторов последней модификации. Все были подсоединены к одному серверу, и запись всего происходящего в клубе фиксировалась на жестких дисках компьютеров.