Он считает, что все имеют право на образование и место под солнцем. Может, им не достанутся престижные должности в будущем, но эти дети смогут честно заработать себе на жизнь. Они были никому не нужны. Отвергнутые родителями или из бедных семей.

Что эти парни видели от властей, какую поддержку получали?

Смешную. Их отлавливают на улице и запихивают в приюты. Там нет образования. Их обучают грамоте и счетоводству. И все. С этими знаниями практически невозможно получить оплачиваемую должность.

Всем наплевать. Они смотрят на статистику, а она удручающая. После таких приютов мальчики выходят на улицу и становятся преступниками.

А как иначе?

Уважаемые лорды не хотят слушать отца. Они боятся за свою репутацию. Не захотели прогневать императора очередным предложением. Мой отец осмелился. И несмотря на то что мы далеко не самая отдаленная семья в родословной от правящей династии и достаточно зажиточная, его стали сторониться.

Единственное, что мог отец в этой ситуации, – это забирать мальчиков и обучать у себя в приюте. С той разницей, что он дает детям гораздо больше образования и навыков. Они впоследствии могут поступить в военную академию и получить билет в законопослушную достойную жизнь.

Благодаря деньгам, что старший лорд Меркель получал от производств, с ним пришлось считаться. Ему разрешили на свой страх и риск открыть такой приют.

Был ряд условий: существовать приют должен на его земле, и финансировать свое детище он должен из своего кармана, а не за счет государственной казны. Вот, с одной стороны, вроде дали добро, а с другой – послали подальше. Но отец не унывал. Он верил, что делает благое дело. Меня он воспитал по своим принципам. Я продолжил его путь.

В будущем мне предложили возглавить военную академию. Понимал, что нагрузка будет большая, но это был мой шанс, чтоб мальчики могли без страха обучаться в ней. Так понемногу мне шли на уступки. Конечно, для богатых мальчиков с большой родословной это было как пощечина.

Но я старался сделать так, чтобы они как можно реже пересекались. Мои подопечные не давали себя в обиду. Многие прожили несколько лет на улице и еще помнят голодную жизнь. Они могли за себя постоять, а вот поставить на место словами богатых и зазнавшихся юношей – нет.

Это могло вылиться в большие проблемы в будущем. Вот так я и разрываюсь между приютом и академией. Понимаю, что мне нужен помощник, но найти преданного человека, который сможет понять принцип общения с проблемными детьми, не могу.

Из года в год ситуация не меняется. Но Императорский Совет решил, что мы слишком вольно живем. И вместе со мной на должность назначил Габриэля Расниля. Мы были знакомы еще со времен учебы.

Я единственный ребенок в семье, воспитанный одним отцом и по его принципам. Он третий сын, самый младший и избалованный вседозволенностью. Ему пророчили хорошее военное будущее, со связями его семьи это было очевидно. Но случилась осечка.

Он совершенно не подходил на эту роль. Изнеженный, не знавший отказов. Он вырос самовлюбленным зазнайкой. По его мнению, все должны прислушиваться к нему только лишь потому, что он наследник богатого рода.

Что могло нас объединять?

Ничего...

Мы держим нейтралитет. Понимая, что друзьями нас не стать, слишком разные, а врагами становиться опрометчиво. За моими плечами такой же капитал, что и за его.

Скорее можно задаться вопросом: как два совершенно разных человека могут ужиться вместе на одной должности?

Никак...

Совет руководствовался, наверно, тем, что он заразит меня своими взглядами на жизнь или сломает веру в свое дело. Но произошла вторая осечка. Именно смотря на него, убеждался, что все делаю правильно.