Когда удалось покинуть ментальщика и отправиться рассматривать картины в одиночестве, выдохнула с облегчением. Казалось, его и многих других представленная живопись не интересует. Собрались они исключительно пообщаться и обсудить дела.

Мы были здесь довольно долго, и я позволила себе расслабиться. Скандала не намечалось, все тихо и мирно. Стояла с бокалом шампанского, рассматривая одну из картин. Второй бокал, первый выпила в самом начале, а этот держала исключительно для вида.

Выполненная крупными мазками, картина привлекала внимание. Рассматривать ее полагалось на удалении. Тогда она словно оживала, играя красками.

Яркие синие ирисы на фоне изумрудной зелени. Сочной, как бывает в начале лета. И берег озера, отливающего сталью, вторя серости нависающего неба.

Как оказалось, расслабилась и успокоилась я рано. Стало понятно, как только услышала за спиной:

— Здравствуй, Аня! — сказал Волков, сразу узнала его по голосу.

Вздрогнув, резко обернулась, рассматривая стоящего в паре шагов мужчину. В безупречном деловом костюме. Черном. И серой рубашке с более темным галстуком, удачно оттеняющим глаза цвета грозового неба. Дорогие, массивные часы сверкнули хрустальным стеклом в ярком освещении, выглядывая из-под рукава согнутой руки, держащей бокал с водой.

Его недруг Ястреб предпочитает менее официальную одежду. Вот и сейчас, он был в голубых джинсах и легком белом, хлопковом пуловере.

Может, так он пытался смягчить свой высокий статус в глазах окружающих? В любом случае, ментальщику очень идет такая неформальная одежда.

Словно тяжесть последних дней навалилась на меня разом. Будто массивной плитой придавило под внимательным взглядом Волкова с ироничной улыбкой. Нервно вздохнула, понимая, что живопись меня уже не интересуют.

— Знаете, господин Волков, чувствую себя собачкой Павлова. Выработался стойкий условный рефлекс. Если вы появились рядом — жди беды! — с усмешкой, раздраженно сказала, глядя на него. Ощущая, как замирает сердце в предчувствии грядущих неприятностей.

Он демонстративно меня рассматривал. Медленно, снизу вверх прошелся изучающим, внимательным взглядом. Вопросительно приподнимая бровь, с ухмылкой посмотрел на меня.

Почувствовала, как тяжелая рука опустилась мне на плечо, это ментальщик появился рядом. Он стоял очень близко, почти прижимая к себе под злым, напряженным взглядом разом насторожившегося Волкова.

— Я заявляю на Аню свои права, — без обиняков заявил стоящий рядом со мной Ястреб.

Волков коротко глянул на меня с мелькнувшим в глазах осуждением. И его лицо мгновенно обернулось безучастной, отстраненной маской.

Застывшее между мужчинами напряжение, казалось, можно потрогать руками. Молчаливое противостояние взглядов.

Почему-то сделалось стыдно, словно я совершила предательство. И ведь нет причин так думать. Но почему же так больно?

Стояла под ухмыляющимся взглядом Волкова, чувствуя себя совершенно потеряной. Сердце щемило, а мысли путались.

«Ментальщик добился желаемого, разыграл придержанного козыря», — с горечью думала, отстраненно уставившись в ближайшую стену, украшенную чередой разномастных полотен, сливающихся сейчас в бесформенные пятна.

Вот он и обыграл давнего врага. Надо сказать, прекрасная партия! Тонкий расчет, выдержка, продуманность действий.

Почувствовала, что выпала из действительности, не слушая, о чем они говорят. Поняла, только когда рука Ястреба на моем плече сжалась, возвращая в реальность.

— …ты можешь бросить мне вызов, Черный. Но ты же знаешь, кто победит, — услышала голос ментальщика, вырванная из безрадостных мыслей.