Только по-хорошему, я всё равно не смогу. Дело в точности знаний. Последний человек, который знал всё, умер в Элладе. Учиться надо, это делать, да и не мне, а розмыслам. Хорошо если при моей жизни смогут. У строгального станка кинематика простейшая, по сути, кривошипно-шатунный механизм. Весь секрет в механизме отскока, чтобы резец, совершая обратный ход, не бился о деталь. Но история началась не с этого.

- Так, стекла мне надобно пудов тридцать аль сорок, – обратился я к Никодиму Прохорову, тому самому розмыслу, который моим стекольным заводиком заведовал.

- Не губи! Не виновен я! Наветы это всё! Истинный крест, – как-то сдавленно пропищал он, бухнувшись на колени и начав биться головой об пол, при каждом поклоне.

Он и так-то был невысокого роста, а сейчас пытался буквально вжаться в пол, кланяясь и осеняя себя крестным знамением. Залысина на его русой голове покрылась потом. В чем дело-то? Чего его напугало-то? Неужто проворовался, и никакого завода и нет?

- А ну говори – разворовал казённые деньги?

- Не…не…нет. Ик, – заикаясь, выдавил он из себя.

Тогда в чём дело-то? Прохор уже подскочил и кого-то зовёт из-за двери.

- Завод стекольный есть?

- Д…д… - Но так и не смог произнести заветного слова и только утвердительно закивал, часто-часто.

- Тогда почему ты не можешь привезти каких-то тридцать пудов стекла, по моему требованию? Говори, давай, а то ката сейчас пригласим, вмиг разговоришься.

- Н…н…нету столько, – выдохнул он, кое-как справившись собой, всё время, оглядываясь на дверь.

Прохор, видимо понял, в чём дело и вернулся к нам. Интересно. Полтонны стекла много? Что там за завод такой, что ему столько сложно сделать.

- Точно есть завод? Не хуже, чем у других?

На что Никодим ничего не ответил, а только согласительно бухнулся об пол. А лоб то у него крепкий, ишь, как доска загудела.

- Слушай, Прохор, может, ты понимаешь?

- Государь не гневайтесь, вы обскажите, для чего стекло надобно, всё найдётся. Да иди ты отсюда! – проговорил он, выталкивая розмысла.

Плоскости. Вот для чего мне это стекло! Вернее, для того чтобы сделать эталоны. Хотел-то по-быстрому. Видать и это не получится. Именно из необходимости их получение и влез в его производство. Ожидать сверхприбылей не приходилось. Всё упиралось в соду. Нет в России природных источников. Вся она из-за рубежа.

В моё время её делали, пропуская нагретый углекислый газ через соляно-аммиачный раствор. Ладно, соль, а где этот аммиак взять здесь? Есть способ проще. Получать соду из мирабилита. Природные источники и почти неограниченные здесь есть, но для Московии они не доступны. Пока. Ближайший, это Каспийское море, но за него воевать и воевать, не одно десятилетие. А она это наше всё, это и мыло и краски, да много ещё чего.

Пока же в стекло идёт поташ, узнавал. Но сода, по-местному зода, говорят лучше, но кому она только не нужна. В общем, чтобы пробы, какие, начать делать, нужны бешеные деньги. Но даже такое стекло не отличается дешевизной. За бусы стеклянные, видите ли, колонисты покупали у туземцев земли. Это там, в будущем, они бросовый товар, а здесь только самоцветы и злата разные дороже. Кто будет барахло с собой таскать. На обмен за тридевять земель брали самое компактное и дорогое.

- Нужны мне пластины стеклянные, размеров разных, с ручками. Понимаешь, Прохор…. Задумал я сделать станков разных, для точенья, строганья, по металлам.

- Так прикажи, и мастеров найдем, и сделаем чего надобно. И стекла столько потребно будет.

- Ну, может и не столько, но понадобится. Станки-то особливые делать будем. Такие, что ни у кого таких покамест нет. Пластины эти не простые. Сильно ровными да гладкими должны быть.