Вскоре послышался звук шагов, а затем шуршание отодвигаемых веток, и на поляне появился мужчина в милицейской форме лет сорока пяти. Китель на его плотной, полноватой фигуре сидел, что называется, в треск. Форменная фуражка сдвинута на затылок, из-под нее выбивались редкие пеговатые волосы, слипшиеся от пота. Все его красное круглое лицо с одутловатыми щеками и носом-картошкой, выражало крайнюю степень волнения. Он, словно кабан-секач, проломился сквозь заросли подлеска и остановился на самом краю поляны, проницательно оглядывая пространство вокруг, будто в ожидании появления неведомого врага. Завидев деда, живого и невредимого, сидящего на корточках рядом с лежащим мужчиной, выдохнул с явным облегчением, и уже неторопливо с медвежьей грацией, направился прямо к ним. Почти следом за ним, из кустов показалась женщина лет тридцати, не более. Обута она была в высокие резиновые сапоги, в которые были заправлены потертые джинсы. Сверху на женщине была надета обычная мужская клетчатая рубаха. Ее стриженные до плеч темно-русые волосы были заправлены под косынку, стянутую тугим узлом на затылке. Лицо ее можно было бы назвать почти красивым, если бы не колючий неприятный взгляд, да капризный изгиб полных губ, говоривший о вздорном и, наверняка, склочном характере. Она была невысокого роста, с ладно сбитой фигурой. В руках у нее была небольшая брезентовая сумка с пришитым небрежно, чуть полинявшим от времени, красным крестом.

К живописной композиции, состоящую из фигур старика, склоненного над лежащим на земле мужчиной, она подошла стремительным шагом, чуть опередив участкового. И тут же склонилась над потерпевшим, щупая пульс. Потом, озабоченно нахмурив брови, принялась его деловито ощупывать своими крепкими пальцами, проверяя нет ли переломов. Осмотр закончила довольно быстро и озадаченно уставилась на лежащего. Дед Авдей, с повышенным вниманием наблюдавший за процессом, с некоторым благоговением, выдохнул:

– Что скажешь, дочка?

Молодая женщина чуть пожала плечами, задумчиво проговорив:

– Пока ничего неясно. Видимых повреждений, кажется, нет. Но нужен более тщательный осмотр. А так он выглядит вполне живо, только видно, что сильно ослаб и истощен, возможно, несколько дней ничего не ел. – И она принялась копаться в своей сумке, извлекая оттуда шприц в металлической коробочке и какие-то ампулы.

Воспользовавшись образовавшейся паузой, участковый подошел поближе к деду и шепотом спросил:

– Ну, рассказывай, старче, где ты его откопал-то? – Судя по его тихому голосу, фельдшера он слегка, не то, чтобы побаивался, но немного опасался. Что было как-то уж очень удивительно для его должности и комплекции.

Авдей, кряхтя, с трудом поднялся с колен, и отойдя в сторону, уселся на камень. Чувствовалось, что вся, предшествующая появлению подмоги, суета вокруг раненого, его слегка утомила. Все-таки, годы брали свое. Он хмуро поглядел на участкового и с досадой в голосе проговорил:

– Я его не откапывал… Вон, в тех камышах его Алекся углядел. Когда я понял, что он живой, мы его оттуда вытащили, и я внука сразу в деревню за вами отправил. Потом ему маленько лицо обтер, а то весь в грязи был. Да воды дал выпить, когда в себя пришел. – Дед замолчал, но видя, что участковый все еще смотрит на него с ожиданием, с легким ворчанием, закончил. – Ну и чего ты на меня, Егорыч, уставился? Я более ничего не знаю, хоть смотри, хоть не смотри.

Участковый Василий Егорович, с притворным испугом замахал на деда руками:

– Что ты, Авдей Силуянович! Просто думаю, может он, когда очнулся, сказать чего тебе успел. Кто он, откуда, да как здесь очутился. А может, и что с ним такое приключилось. – И, будто оправдываясь, добавил. – Ты же знаешь, любое его слово может оказаться важным в расследовании. – Последнее слово он произнес как-то по-особенному вкусно. Чувствовалось, что не больно-то и много здесь чего интересного происходило, не считая потравы огородов сельчан чужим скотом, да пьяного мордобоя, честно говоря, не такого уж и частого по нынешним временам. И поэтому такое событие, как обнаружение в кустах полумертвого человека, будоражило кровь служивому, навевая ему мысли о героических буднях скромного участкового, и отчет перед начальством о раскрытие настоящего ПРЕСТУПЛЕНИЯ. Поэтому, он смотрел на деда с ожиданием и надеждой.