Какое-то мгновение они смотрели друг другу в глаза и, когда уже невозможно – ну просто невозможно! – стало ждать, поцеловались.

Это было так ярко, так сильно, с каким-то вселенским узнаванием. Как будто они всю жизнь знали, что у них только так и может быть, и удивлялись – как это не догадались раньше! И где их носило друг без друга до сих пор!

И вот наконец-то все правильно!

И еще, еще побыть там, а может, и остаться!

Антон, не прерывая поцелуя, сел и усадил себе на колени Наталью, отстранив ее от себя, заглянул в глаза, поцеловал коротко в распухшие губы, а потом прижал к своему плечу ее голову.

Сердца громко бухали, как будто стучались в грудь друг к другу и просили впустить.

– Нам надо остановиться… – Ему с трудом удавалось говорить.

– Зачем? – спросила она.

– Потому что еще чуть-чуть, и я возьму тебя прямо здесь!

– Здесь, наверное, неудобно, – слабо соображая, что говорит, предположила Наталья.

Он не ответил. Отодвинул ее от своей груди, всмотрелся, поцеловал в щеки и совсем легко в губы, поднял со своих колен и поставил. Она ухватилась за его плечи – ноги слегка дрожали.

Антон поправил чашечку лифчика, неизвестно как в горячке поцелуя сдвинутого вниз, застегнул «молнию» на ее рубашке, тоже неизвестно как и когда расстегнутую. Притянул к себе и поцеловал, отодвинул от себя и усадил напротив.

– Когда мы в первый раз займемся любовью, мы будем делать это в кровати, в большой кровати. Всю ночь, а если повезет и не будет дел, то и день.

Она молчала, смотрела на него.

– Давай вино попробуем и фрукты, – предложил Антон.

Он встал, вынул из своей сумки какой-то сложный нож и стал открывать бутылку.

Наталья все так же молчала, наблюдала за ним. Разговаривать у нее не очень сейчас получалось, и все казалось, что происходящее нереально, почему-то односложно, как простые действия, и так же понятно, как эти самые действия.

Вот так запуталась барышня!

Антон разлил вино, развернул пакеты с фруктами и протянул ей стакан. Она взяла, подвинулась ближе к окну.

Они держали стаканы и смотрели друг на друга несколько мгновений, а потом молча чокнулись и выпили. Вино оказалось терпким, сладким, настоящим крымским, замечательным.

– Может, ничего еще и не будет, – наконец подала она голос.

– Ната, ну ты же умная, что ерунду говоришь? Конечно будет! Еще как будет! – возмутился он.

– Антон, вот мы сейчас приедем: меня встречают, тебя встречают. Тебя встречают?

Он кивнул.

– Ну вот, каждый сядет в свою машину, и мы разъедемся. У тебя бизнес, у меня родственники.

– Ну и что? По-твоему, это повод, чтобы не встретиться? Кстати, скажи мне свой номер телефона. – Он достал сотовый, занес в память номер, который она продиктовала, и нажал кнопку вызова.

Через какое-то время у Наты зазвонил телефон. Она, еще не очень соображая, что делает, подхватилась, достала сотовый и ответила.

– Вообще-то это я звоню, – сказал Антон, нажав отбой.

– Зачем?

– Затем, что ты так боишься, что запросто могла дать другой номер. А теперь скажи мне точный адрес и номер телефона твоей мамы. И запиши мой номер!

Она продиктовала адрес и телефон, записала его номер, убрала мобильник и залпом допила вино.

– Ух ты! – восхитился Антон. Он налил ей еще вина и стал разламывать на кусочки шоколадку.

– Ты любишь сладкое? – спросила Ната.

– Не очень. Это для тебя.

– А я сладкое не люблю. Обожаю мясо и рыбу, а торты, мороженое, шоколад – это не для меня. Бывает, захочется, но крайне редко.

– Девушка, вы полны сюрпризов, я еще не встречал женщин, которые не любят сладкое, – переводил разговор в шутку Антон.