Но назад уже не отмотать, и придется переть до конца.

Только вперед… как говорит мне моя мама. Главное, не убиться при этом.

Какое-то время ведущий отлично справляется и без нас, развлекая шутками и какими-то вопросами.

Мы с Максом просто периодически улыбаемся и поддакиваем на очередной подкол.

– А теперь у меня есть несколько вопросов, которые покажут нам, насколько совместимы наши молодые. Как вы?

Толпа удовлетворенно гудит. Ну да, не все им же на какие-то викторины отвечать.

Прикусываю щеку, чтобы не скулить.

У меня познания про Макса ровно ноль. У него столько же.

Профиль Макса каменеет, кадык дергается. Он несколько раз подряд сглатывает.

Нервничает. Черт! Он нервничает!

А как же мне тогда справляться?

Отыскиваю глазами подругу. Она машет телефоном и кивает на Макса. Мы все так же приклеены к живой арке, сзади никого, и это может сработать.

Толкаю Макса в бок. Дожидаюсь, пока он взглянет на меня, и шепчу имя сестры.

Прячу за его широкую спину свой телефон и морально готовлюсь.

– Итак, Макс, – ведущий подходит к нам с микрофоном, – готов?

Макс тянет уголки губ. Пытается улыбнуться, но его глаза остаются серьезными.

– Всегда готов. – Голос муженька звучит на удивление бодро.

Даже завидно. Надеюсь, его родня поймет, что я могу волноваться перед незнакомым коллективом.

– Когда у твоей молодой жены день рождения?

Машка принимается набивать ответ, но Макс шокирует.

– Двадцать третье сентября, – без запинки.

Стараюсь сильно не таращить от шока глаза. Откуда он знает?

Неужели он пробивал не только Сашу, но и меня?

Ведущий не дает мне погрузиться в мысли и соображения.

Звучат фанфары.

– И это пр-р-р-р-р-р-равильно! Лера, – перед глазами возникает микрофон, во рту пересыхает, – каким спортом занимался Макс?

Телефон в руке вжикает. Кошусь на экран, чтобы никто не заметил. Делаю вид, что вспоминаю.

– Армреслинг.

Выдыхаю, когда звучат такие же фанфары.

– А у тебя там, что, шпаргалки, что ли? – усмехается ведущий и собирается отодвинуть Макса.

Сердце будто бы попадает в зону турбулентности. Макс выхватывает у меня из рук телефон, и он исчезает в его заднем кармане.

– Эй, милый ведущий, – звучит низковатый женский голос, – хватит уже всякие вопросы. Это же свадьба. Шампанское горой и крики…

И вся толпа как по команде начинает скандировать злополучное: «Горько!»

Ведущий ухмыляется.

– И правда, что-то я увлекся. Ну что же. Горько молодым!

А вот это совсем неожиданно.

Переглядываемся с Максом. Его родные замирают в ожидании, кажется, совсем перестают дышать. Над нами воцаряется звенящая тишина. Все звуки испаряются, а я слышу только ускорившееся дыхание Макса.

Ощущаю тяжелый взгляд на затылке и могу предположить, кому он принадлежит. Зорко следит за каждым нашим шагом. Павел...

– Прости, Золушка, – муженек разворачивает меня к себе лицом, обхватывает за талию и прижимает к себе чуть ли не до хруста костей, – глаза поменьше сделай, а то ты так выглядишь, как будто я тебя не целовать собрался, а проглотить вместе с родственниками.

Хмыкаю, хотя все еще не по себе от внимания стольких людей.

– Наша невеста, видимо, смущается такого внимания пристального. Поддержим еще разок наших молодых! – вклинивается ведущий.

И делает только хуже.

Снова гул голосов проникает в сознание, напоминая, где мы сейчас находимся. Стараюсь абстрагироваться и представить, что я не в центре событий. На меня никто не смотрит, кроме Макса, и мне нечего смущаться.

Работает плохо. Точнее, не работает вообще.

И Макс решает все взять в свои руки. Вздрагиваю, когда его горячие губы касаются моих.