Несмотря на небольшую пробежку, дыхание совсем не сбилось ­— сказывались многолетние тренировки.

— Вот как ты заговорила, Раженская? — издевательски протянул Макс. — Впрочем, если начнешь исполнять супружеский долг, то я, возможно, подумаю.

Он искоса взглянул на меня, а я вновь промолчала. Похоже, оставлять его выпады без ответа становилось моей привычкой. Да и разочарование, мелькавшее на лице напарника, приносило куда больше удовольствия.

— Вон они! — свистящим шепотом произнесла я.

Дарлинг вмиг потерял ко мне интерес, отыскав парочку взглядом. Женщина была в шляпке и светло-фиолетовом платье, а мужчина — в темных штанах и рубашке в ромбик. Шли они неспешно, так что и мы сбавили шаг, держась на расстоянии.

— Похоже, они не переехали, — сказала я, когда мы пересекли несколько улиц и стали заметны знакомые пейзажи.

Хорошо, что они еще в карету не сели, иначе было бы сложно за ними проследить.

Дарлинг задумчиво осматривал маленькие дома, теснившиеся друг к другу. В четвертом кольце города все здания и улицы были похожи: узкие дороги, местами вздыбленная брусчатка, крылечки с узкими дверьми. Единственной особенностью этого места были сады, раскинувшиеся на крышах.

— Надеюсь, они не знали, кем ты работаешь? — строго посмотрев на меня, осведомился Дарлинг.

— Конечно нет. И я всегда заходила к ним в повседневной одежде.

— Замечательно, — удовлетворенно отозвался Макс, наблюдая, как парочка скрылась за дверьми кондитерской, которая служила им одновременно и домом.

С моего последнего визита практически ничего не поменялось. Только вывеску новую повесили, на которой цветными буквами мерцало название «Шоколадное яблоко».

— Тогда придем сюда завтра?

— А почему не сегодня? — удивилась я. Мне не терпелось приступить к делу.

— Торопишься, Клара. — Напарник с независимым видом повернулся к заведению спиной. — Мы же должны потренироваться, сама говорила. А также проработать нашу легенду в деталях. Чтобы не возникло путаницы.

Верно, я совсем забыла… Ненавижу, когда Дарлинг прав.

— Тогда вечером в таверне? — Мне не хотелось тратить время на Макса, но выбора не оставалось. Надо принять обстоятельства и смириться.

— Любишь выпить?

— Ты же знаешь, я не пьянею.

Напарник развернулся, крутанувшись на пятке. Я резко остановилась, чтобы не врезаться в него.

— Тебе просто надо больше, чем остальным.

— Порой меня бесит то, насколько хорошо ты меня знаешь, — отозвалась я, проходя мимо.

У меня не было большого опыта в распитии спиртного, и моя стойкость к горячительному — наследственная особенность, доставшаяся от отца. В академии во время общих гуляний, пока большая часть моего курса уже с трудом ворочала языками, моим главным развлечением было наблюдением за ними. Люди поразительно откровенны, стоит им выпить.

­— Что же поделать, Клара. Похоже, нас связала сама судьба, — раздалось позади.

Я обернулась, с возмущением посмотрев на Дарлинга. Он стал ближе, а я подняла ладонь и притронулась к его лбу. Прохладный.

— Что ты делаешь? — Хриплый голос заставил сердце подскочить. Но мой разум привык главенствовать над телом, и я, как всегда, стремительно взяла себя в руки. Наверное, именно эта моя особенность отпугивала от меня остальных мужчин, не давая заводить серьезных романтичных отношений.

Мои чувства холодны, как лед…

Иногда эти мысли беспокоили меня, но с другой стороны, я нравилась себе такой, какой была ­— естественной, без притворств. Правда, некоторая часть меня желала сойти с ума, совершать спонтанные и необдуманные поступки, на которые по большей части я была неспособна. Практически вся моя жизнь состояла из продуманных и взвешенных решений. Только чем больше взрослеешь, тем скучнее становится. Даже такая работа, как моя, может надоесть и показаться рутиной.