Поблагодарив водителя, накидываю ему чаевых. Покупаю себе стакан холодного кофе в ближайшем киоске и медленно иду в сторону своего поезда. На пироне пахнет креозотом, отовсюду слышны разговоры, советы, пожелания доброго пути, стук чемоданных колесиков, фырканье и шипение поезда, и, конечно, загадочный женский голос, объявляющий о прибытии или отправлении составов.

Нахожу свой вагон, приветливо киваю симпатичной грудастой проводнице. Она делает вид, что ей все равно, а щеки розовеют.

– Мне повезло с компанией, – подмигиваю ей. Смеется, пропуская меня в вагон.

Желающих уехать из столицы в маленький провинциальный городок, из которого на автобусе мне ехать до теткиной деревни еще минут сорок, не так много. Лето, все стремятся к морю или в горы, поэтому в моем купе нас пока двое.

Здороваюсь с седовласым мужчиной в тельняшке. На его плече татуировка, характерная для тех, кто служил в ВМФ. Суровый на вид, но я не ощущаю от него негатива.

Вагон постепенно заполняется. Поезд трогается с места, и мы с моим попутчиком смотрим, как за окном все быстрее и быстрее меняются картинки.

– Будешь? – Он достает две бутылки темного пива и шикарную даже на вид воблу.

Рот наполняется слюной. Конечно, я буду! У меня к столу находится мясная нарезка, которую я планировал съесть сегодня на ужин, чтобы не ходить в местный ресторан. Сейчас она оказывается кстати. Мы пьем с ним за знакомство и за дорогу.

Интересный, оказывается, мужик, рассказывает про службу на флоте, я с огромным удовольствием слушаю, пока мой телефон не оживает от крайне настойчивого звонка.

– Извини, – обращаюсь к попутчику, он кивает, обсасывая плавничок соленой рыбы. – Здарова, Макс, – приветствую друга, оказавшись в тамбуре.

– Уехал уже?

– Да, – отрываю трубку от уха, чтобы он услышал стук колес.

– Кайф, – безрадостно комментирует Марьянин. – А у меня тут как всегда. Может, ты в курсе, куда делась моя сестра?

– В смысле? – Нахмурившись, вынимаю из кармана свой портсигар для самокруток с травяными смесями, одну вставляю в рот, остальное прячу обратно.

Закуриваю, задерживаю ароматный дым в легких, остатки выпускаю в потолок. Курить тут, конечно, нельзя, но если сделать комплимент проводнице, то правила можно откорректировать.

– В прямом, Шам. Отец рвет и мечет. Пропала она.

– Мля-я-я, – со стоном и новой порцией дыма выдыхаю я. Сегодня у нас версия Маши «девочка-катастрофа». – Звонил?

– Ты издеваешься?! – взрывается друг.

– Макс, я не знаю, где она. Друзья? Придурок тот, который ее бывший, не объявлялся?

– Пробил уже. И телефон ее пробил. Зараза его дома бросила, в комоде, чтобы нашли не сразу. Дома не ночевала. Собаки ее тоже нет. Хрен знает, где искать дуру. Найду – задницу надеру, месяц жрать будет стоя! – бесится Макс.

– Успокойся, разберемся.

– Ты-то как разберешься? – остывая, хмыкает он. – Я просто узнать хотел.

– Дай мне подумать, ладно? Я перезвоню. По клубам пока прокатись. Может, зависает где или танцует опять. Карту пробивал ее?

– Нал сняла недалеко от дома, – бубнит Марьянин.

– Ясно. Типичный ребенок мента. Перезвоню, Макс, – отбиваюсь.

Девочка, твою налево! Ты дашь мне покой или нет?! И где носит тебя, Занозу? Опять приключений ищешь на свою пятую точку. Сам бы выпорол и на домашний арест, чтобы неповадно было.

Погасив самокрутку, возвращаюсь в купе, забираю бумажник с наликом и иду на поиски начальника поезда, прознав у проводницы, где он обитает. Надо договориться, где-то сбавить скорость, чтобы я спрыгнул. Придется возвращаться в столицу, искать дурочку. Потом возьму новый билет, отпуска еще целый месяц.