«О чем я думал? – ужаснулся вдруг. – О чем я только что думал?!»

Теперь, когда наваждение развеялось, подобные фантазии казались ему больными. Преступными. Ведь… Ксюха была ему очень дорога.

В здравом уме он никогда не поступил бы с ней так подло. Они знали друг друга с детства. Можно сказать, росли вместе. Их семьи тесно общались. Отцы сотрудничали по бизнесу. А мать Ксении – Вера Константиновна, была лучшей и единственной подругой его матери – Жанны Игоревны. Когда стал известен ее страшный диагноз, и стало ясно, что ее дни сочтены, Полозовы практически поселились в их доме. Они приезжали к ним четыре-пять раз в неделю. Подбадривали, поддерживали морально. Вера Константиновна не отходила от постели мамы. Болтала с ней без умолку. Отвлекала, как могла.

Разумеется, Ксюха всегда приезжала вместе с ней. И отвлекала уже Вадима.

Долгое время они оставались просто друзьями, но год назад все изменилось.

На исходе лета они отдыхали в ночном клубе с их общими знакомыми. Изрядно перебрали. А утром проснулись уже в одной постели.
С тех пор все и закрутилось. Ксюха отказалась от учебы в столице, чтобы быть поближе к нему. С этой же целью она поступила в его институт, и подруг своих с собой переманила. Так сказать, за компанию. Первого сентября они заявились в ВУЗ, как пара. В тот же день узнали о сестрах-Стекловых. О, Вадим прекрасно помнил момент, когда впервые увидел их.

Вернее, одну из них. Старшую. Вроде обычная девчонка, но… чем-то она все же выделялась из толпы. Своей отрешенностью, возможно? Надменностью? Ледяным спокойствием? Тем не менее, Аня приковывала к себе взгляды!

«Мастерски игнорировала их, но… приковывала!»

- Вадюш? – мягко напомнила о своем существовании Ксения, заставляя его негодовать от злости на самого себя. – О чем задумался?

«О том, кому в моих мыслях нет места! Его тупо… нет!»

Шумно сглотнув, он наконец-то открыл кран с холодной водой, и опустил под струю… от чего-то дрожащие пальцы. И едва сдержал ругательство, готовое вот-вот сорваться с губ. Он совсем забыл о глубоких царапинах на руке. От соприкосновения с водой кожу словно пламенем обожгло. Раны защипало. Задергало. Недовольно скривившись, Вадим мысленно буркнул:

«Чертова Аннушка! И меня пометила, дрянь мелкая! Будто я… скот какой!»

- Ты так быстро ушел, - вернул к реальности мягкий голос Ксюши. – Мне показалось, ты с отцом поругался? Он, наверное, жутко на нас злится?

- Злится? – усмехнулся молодой человек, добывая жидкое мыло из дозатора. – Нет, Ксю. Он не злится. Он в бешенстве!

- Знаешь, после слов Машки это не удивительно! – тяжело вздохнула Полозова. – Укоротить бы ей язык за подобные высказывания! Я могла бы…

- Нет! – отрезал строго, начиная догадываться, куда она клонит.

- Но…

- Мы больше не тронем их, - пояснил, перекрывая кран с водой и разворачиваясь лицом к своей девушке. – До тех пор, пока сами они… при свидетелях… не полезут на рожон, не тронем!

Ксюша поменялась в лице. Погрустнела.

- Понятно, - отозвалась, дрожащим голосом. – Значит, мне и дальше терпеть унижения и оскорбления от этих выскочек? Молчать и улыбаться в ответ?

20. Глава 20. Вадим

- Послушай меня, - Вадим удержал на себе ее взгляд и клятвенно заверил. – Если они посмеют хоть что-то плохое сказать в твой адрес, мне станет глубочайше плевать на договоренности с отцом. Я… займусь ими лично!

- И поставишь наших льготниц на место?

- Поставлю.

- Обещаешь?

- Конечно. Я не дам тебя в обиду.

Мазнув губами по ее виску, Вадим увлек Ксюху за собой. В актовый зал, где уже собрались все студенты, ожидая торжественной речи ректора. М-да!