Никто не пошевелился. Хотя судя по лицу директора ФСБ, какие-то возражения у него остались.

Он стоял на вершине какой-то высокой башни, свитой из древесных стволов, и смотрел на бескрайнее пространство сумеречного леса, уходящего во тьму неизвестных космических далей, в беззвёздную бесконечность чужого мира. Он смотрел на лес, а лес смотрел на него, как войско на командира – не шелохнувшись, в торжественной тишине, ожидая приказа.

Самое интересное, что гигантские деревья, окружавшие башню, и в самом деле походили на воинов в латах, несмотря на форму стволов и обилие ветвей, и Максим отметил это уголком сознания.

Внезапно строй деревянных «воинов» колыхнулся, передние шеренги псевдососен раздвинулись, и к башне вышел великан, в котором Максим с удивлением узнал исполинский псевдодуб, с которым он встретился в первый свой день падения на лес. На сей раз «дуб» походил на могучего предводителя тридцати трёх богатырей из поэмы Пушкина «Руслан и Людмила», разве что без островерхого шлема и меча. Но образ седого богатыря всплыл в голове майора не зря: этот исполин тоже являлся командиром, только войско его было намного больше отряда из пушкинской сказки.

– Человек! – прогудел он, слепо глядя на Максима средоточием ветвей-глаз. – Мы избрали тебя выполнить миссию – очистить наш мир от завоевателей, уничтожающих наш дом! Мы дадим тебе всё, чем владеем сами, откроем тайны прошлого, дадим доступ к ресурсам и разрешим делать на наших землях всё, что ты пожелаешь! Согласен ли ты повести нас в бой?!

Максим проглотил ком в горле, выпрямился, понимая, что его ответ может стать приговором ему и всем, кто остался с ним.

– Я… согласен! Но мне нужны помощники.

– Твои соотечественники?

– В первую очередь.

– Мы не возражаем. Хотя не все твои соотечественники относятся к нам так же, как ты.

– Это исправимо. По лесу где-то могут бродить бойцы моей группы – трое, поможете их найти?

– Вне всяких сомнений. Нарисуйте их образы, и мы определим их местонахождение. Чёрный человек из числа наших обидчиков тоже с вами?

– Нет, он враг не только вам, но есть шанс изменить его поведение, поэтому я его отпустил.

– Он продолжает охоту на подвижных помощников нашей системы обслуживания, продолжает убивать и движется к ареалу нашего врага.

Максим невольно поёжился. Отпуская вожака боевиков СОА, он надеялся, что тот вникнет в ситуацию и начнёт жить по-новому. Однако надеждам майора, похоже, не суждено было сбыться. Русская пословица – горбатого только могила исправит – точно отражала суть вещей.

– Я проконтролирую его планы.

– Благодарим за понимание и… – Великан не договорил.

Впрочем, речью его общение с Максимом назвать было нельзя, скорее невербальным мысленным внушением, так как ни рта, ни лица в общепринятом смысле «мегадуб» не имел. Но Максим вполне понимал собеседника.

Внезапно в тёмном небе возникла туча, и на лес, на дуб-великан, на башню (которая оказалась скелетом высохшего дерева-гиганта) обрушился ливень из огромных насекомых!

Это были восьмилапые и четырёхкрылые псевдошмели!

Максим отшатнулся от их струи, спикировавшей на него, сорвался с башни… и проснулся, осознавая, что находится в шалаше, один, на мягкой подстилке из приятно пахнущих трав и «тростника», а в щели накидного полога из того же «тростника» в шалаш просачивается утренняя светлень.

Снаружи было тихо: переселенцы в мир леса ещё спали, утомлённые после вчерашней суеты. Так как связь с земным миром могла быть осуществлена только над бывшим лагерем боевиков, решили далеко от него не уходить, выбрали лесок неподалёку от полуострова, напомнивший родной смешанный лес где-нибудь под Брянском: в опоясывающем болотце растительном кольце росли «берёзы» и «ивы», «тополя» и «лиственницы», «сосны», «ели» и «клёны».