– Ты что, княжич? – гаркнул, вставая, Эрвар. – Бабе угрожать?

И тут же клинок плашмя прижался к его подбородку снизу, срезав несколько волосков с бороды варяга. Леден окинул всех взглядом, в котором не билось ни единой искры хоть каких-то страстей.

– Зато смотри, как быстро охолонула, – он кивнул на тут же опустившую руки княгиню. – А то устроили бы тут курятник. Растаскивай их. Сядь, варяг. А то морду тебе и с другой стороны располосую.

Эрвар опустил взгляд на меч и медленно сел рядом с мгновенно помертвевшей княгиней. Чаян, единственный кто со своего места и не двинулся, только усмехнулся довольно. Но не преминул отчитать брата:

– Ты всё ж с женщинами полегче. А то так и не женишься никогда.

– Можно подумать, мне это надобно, – хмыкнул тот, убирая меч в ножны.

Елица ничуть не удивилась тому, как Леден решил успокоить Зимаву. Скорее теперь её удивляло, как он оставил в живых Денко и его уцелевших товарищей. И в этот миг он чем-то неуловимо напомнил ей Отрада. Хоть и были они настолько разными, как живая, согретая Дажьбожьим оком земля отличается от холодного гранита скалы.

И вдруг эта мысль прояснила что-то в голове. Словно вспышкой пронеслось воспоминание о том, что было ещё до замужества Елицы. И о странных отлучках отца в те края, где он и нашёл для дочери супруга. О том, как он настаивал на свадьбе с парнем кровей простых, даже не боярских. Всего-то за сына старосты дочь отдать решил. И отбыла она после обряда рука об руку с мужем в те края, где старые, укутанные в леса горы окружали россыпь больших и малых весей. И так Борила наказал давнему другу своему Остромиру, отцу Радима, беречь самое ценное, что есть у него. Может, и не дочь он вовсе имел в виду? Одно сложилось с другим так ладно, что можно было лишь поблагодарить Зимаву и Ледена за эту короткую встряску.

– Кажется, я всё же знаю, где искать Сердце, – негромко пробормотала она, но все вдруг смолкли и вперились в неё с ожиданием. – Только ехать далёко.