– Я много пропустила? – спросила она, занимая свободное место.

Что, безусловно, осталось прежним, отметил О’Рэн, это зеркальные очки на её глазах и отсутствие даже намека на благодарность в его адрес.

– Нет, – сухо ответил он. – Мы лишь отправили необходимую информацию в Эмер и решили кое-какие внутренние проблемы. Сейчас обсудим предстоящую операцию в Сетте и список тех, кто примет участие в ней с нашей стороны.

Альн знал: едва услышав про медотвод, Мэл, как и в прошлый раз, попробует устроить скандал. Что ж, он был морально готов к противостоянию. К чему командор точно готов не был, это к тому, что она равнодушно пожмёт плечами:

– Увы, я не смогу пойти с вами по объективным причинам: толку от меня сейчас будет мало. Но на базе немало отличных снайперов, возьмите кого-то из них. Я же постараюсь быть полезной Тессару на несколько ином поприще.

– Интересно, – не сдержавшись, фыркнул О’Рэн, – и на каком?

Мэллори помолчала, глядя перед собой. А потом вызывающе вздёрнула подбородок:

– Я собираюсь выиграть предвыборную кампанию и стать новым Патриархом.

Сиенна любила оставаться в одиночестве.

Особенно когда нужно было заняться чем-то рутинным: например, как сейчас, проверкой наличия в медблоке необходимых инструментов, расходников и лекарств. Мелина и девочки могли бы помочь, но атари отпустила их, чтобы побыть в тишине и сосредоточиться на подсчёте, не суетясь и не отвлекаясь на чьи-либо эмоции. В последнее время дар считывать ощущения и чужие мысленные вибрации начал её тяготить.

Излишняя собранность и сыграла с ней злую шутку: Сиенна погрузилась в работу настолько, что не услышала шаги в коридоре и вздрогнула, когда насмешливый голос за спиной произнес:

– Наконец-то мы одни, дорогая!

Атари заперла сейф с медикаментами на ключ и обернулась.

– Что тебе нужно, Крейден? – холодно спросила она, стараясь не смотреть на мужчину, который нарочно встал так, чтобы перекрыть весь дверной проем. – До обеда я занята. Если только что-нибудь срочное.

– У меня срочное, – охотно подхватил он. – О’Рэн дал пару часов на сборы, так что… в ближайшее время все желающие покинут Нумеру. Я поведу их в Ксантр, а потом, скорее всего, на помощь строителям Ороса. Это лучше, чем сидеть тут и отдуваться за чужие ошибки.

– И что? – не скрывая раздражения, бросила Сиенна и направилась к шкафу, где лежали стерильные инструменты. – Думал разжиться походной аптечкой? Напрасно: дезертирам я ничего не дам.

– «Не дам» – твой стандартный ответ, другого я и не ждал, – хмыкнул Крейден, подходя ближе. – Но я пришел не за этим. Хотел предложить пойти с нами. Со мной. Тебе незачем оставаться здесь и выносить все тяготы наказания. Поверь, командор не оценит великой жертвы и продолжит отираться возле своей шибанутой пассии. А я… я буду рядом. Буду любить тебя, – пальцы офицера пробежали вдоль позвоночника, и Сиенна почувствовала слабый отклик внизу живота. Горячее дыхание обожгло шею, мужские ладони легли на талию и начали подниматься выше. Когда они коснулись груди, у атари потемнело в глазах от странной смеси ненависти и желания.

– Оставь меня, – прошипела она, отталкивая его руки. – Никуда я с тобой не пойду!

– Ну, не упрямься… только представь, как хорошо нам будет вдвоём, – продолжал шептать он, настойчиво преодолевая сопротивление. – Я не О’Рэн и не стану мечтать о ком-то еще, когда со мной такая роскошная женщина… Я без ума от тебя, Сиенна. Ты мое наваждение…

– Уйди! – она попыталась вырваться, но Крейден ловко зажал её между собой и шкафом, рванул вниз рубашку, приник губами к обнажившемуся плечу. Атари считывала исходящие от него волны похоти, и это против воли распаляло её. В какой-то миг она со злостью подумала о командоре, что это его вина, что напрасно она полтора года на что-то надеялась и хранила ему верность… верность, которая была ему не нужна, как и сама Сиенна. Ей захотелось сдаться, назло О’Рэну позволить Крейдену делать с ней что угодно, и стосковавшееся по ласке тело откликнулось, затрепетало… но душа испытала такой ужас и стыд, что она едва не расплакалась.