Все боятся больных и ущербных, пассивных и одиноких, поэтому, как актриса, пусть даже без диплома, я надела маску и приклеила ее к себе. Довольная и счастливая молодая мама, самодостаточная и, конечно же, независимая. Я улыбалась себе в зеркало, рыдая внутри.

Потом я нашла более стабильную работу в магазине. Работала продавцом, стало проще, и только ночами в подушку выла, вспоминая Олега.

Мой бывший муж быстро нашел мне замену, я же не смогла. Не знаю даже почему, не до свиданий было, да и после Олега все казались пустыми, безликими, такими далекими, хотя теперь и сам Холодов кажется чужим.

Зачем он помог сегодня Саше с этими анализами? Мог просто проигнорировать, заставить мое сердце снова болеть, ему ведь не привыкать, но он помог. Наверное, чтобы получить результаты и скорее избавиться о нас.

Утром сжимаю результаты анализов и стучась в кабинет к Холодову. Сама пыталась во всем этом разобраться, но я не знаю всех этих показателей. Вижу только, что больше половины там подчеркнуто как выходящие за пределы нормы. На УЗИ сердца целую страницу нам написали каких-то страшных слов.

— Можно?

— Да. Входи.

На часах восемь, Олег, видно, только пришел, натягивает халат на широкие плечи, садится в кресло, отпивает парующий, явно только что сваренный для него кофе.

Я же становлюсь напротив. Не знаю, куда деть глаза. У него кабинет больше моей комнаты, которую я снимаю с Сашей. Тут так тепло, что хочется взять одеяло и просто уснуть на кушетке.

— Показывай результаты. Садись.

Протягиваю, осторожно опускаюсь на стул, видя, как Олег внимательно изучает эти бумажки. Анализы крови, результаты УЗИ сердца, ЭКГ, заключения смежных врачей, которых мы прошли с Сашей.

— Ну что там?

— Сейчас.

Берет телефон, набирает кому-то.

— Алло, Герман Маркович, сейчас пришлю результаты пациента. Ребенок, четыре года. Посмотрите еще и вы, если это то, о чем я думаю. Я напишу по имейлу сейчас все.

________

Дорогие читатели, если книга нравится, прошу поддержать ее лайком.

Подписывайтесь на меня чтобы не пропускать новинки*

7. Глава 7

Олег сводит брови, что-то быстро печатает, фотографирует, отправляет, тогда как я уже боюсь даже пошевелиться.

Что там такое… Саша эти дни была как живчик маленький. Ей так скучно в палате, она так просится домой, потому я уверена: с ней все в порядке. Олег сейчас специально наводит панику, чтобы я уже тряслась от переживаний.

— Да что там такое, Олег? То есть Олег Евгеньевич. Вы можете сказать? – переламывая саму себя, перехожу на “вы”. Пусть лучше так: официально и по-деловому. Он все же врач моего ребенка, пусть и мой бывший муж, это ничего не меняет. Сам сказал: “Мы врач-пациент”. Ничего кроме.

Олегу кто-то звонит, он отвечает, отходит к окну, басит что-то, смотря на анализы Саши, а после опускается в кресло, сканируя меня потемневшим взглядом.

— Результаты диагностики говорят о том, что у твоей дочери врожденный порок сердца.

— Что? Нет, не может быть.

— Смотри. — Берет белый лист бумаги, ручку, быстро чертит линии. — Вот ее сердце, правый, а это левый желудочек. Вот этот клапан плохо работает. Он сильно деформирован, неправильно развит. У ребенка из-за этого системно нарушается кровообращение. Это врожденная патология.

— Нет… Саша здоровая. Она родилась здоровым ребенком!

Не чувствую сердца, не чувствую рук. Что он говорит такое? Просто меня пугает.

— Вы не делали диагностику изначально. Обычно такая патология проявляется у детей до года, но иногда, редко, у детей постарше. У вас как раз такой случай. У ее отца были болезни сердца?