Туманову я трахал.

Большего предложить не смог, теперь периодически харкаю собственной кровью, потому что ножи эта сучка в меня тычет очень профессионально.

...- вы же знаете, что я защищаю диссертацию...

Да.Да.Да...

Умница, Леночка...

Кручу в руках ручку, стараясь отключить нарастающую агрессию.

Этот голос меня бесит.

Ничего поделать не могу.

Какая-то херня у меня с бабами происходит.

Эта вроде уже давно замужем, а до сих пор по- черному меня ревнует.

К Маринке, девчонке–лаборанту с которой я работаю чаще всего, к Нине, ритуальному агенту, с которой я периодически сплю и даже к Дашке моей...

Меня уже задолбало ее внимание.

Сжав челюсти, нагло перебиваю.

– Диссертацию я, конечно не защищаю, но у меня тоже есть жизнь за пределами морга.

Мои глаза смотрят прямо в глаза нашего заведующего.

Сучку-Туманову я демонстративно игнорирую.

Пошла она на хер!

Тиканье огромных настенных часов-единственное, что нарушает мертвецкую тишину кабинета.

В такие моменты все наши врачи языки прячут в одно место, боясь немилости шефа.

Он у нас бывает срывается.

Копылов раздраженно перебирает пальцами по столу, поочередно

" прощупывая" каждого из нас троих.

Работу свою я люблю, не смотря на всю ее моральную и физическую сложность.

Но я не гоню.

У меня за забором реально есть большие заботы и если я сойду с дистанции– Дашка просто не потянет.

Не знаю, как мне еще ей помочь, но от них с Максом я точно отказываться не собираюсь!

Даже во имя своей профессии и будущей хорошей должности, которую, к слову уже давно мне пророчит Копылов.

– Неустроев...– кряхтит в кулак мой начальник, изучая мое лицо– на тебя то я и расчитывал больше всего...

Начинается, сука...

Сжав переносицу, закрываю глаза, что бы не видеть ехидную улыбку Тумановой.

Ей явно пришлось по вкусу начало предложения.

Идиотка ты, Ленка.

– Тебе нужно больше практики, Артём Константинович, я не устану повторять, что ты у нас один из лучших экспертов...

В уши лить мед этот мужик любит, как никто другой.

Мне приятното все конечно, но вот только я ни хера не сочиняю.

Нет у меня пока такой возможности.

– У меня ребенок знаете же...– произношу сухо, открывая глаза и наблюдая за реакцией шефа.

На полноватом лице появляются красные пятна смущения, которое он пытается прогнать нелепым кашлем.

Знаю я, что он хотел бы озвучить.

Что ребенок не мой, что проблемы это не его...

Но Копылов молчит, поочередно изучая нашу троицу.

– Ладно...–Сдаётся он через какое то время, махнув рукой– смены разделите поровну.

Пф-ф-ф...

Растираю ладонями лицо, принимая этот факт.

На самом деле-это лучше, чем горбатиться одному.

На лице Лены кислая гримаса от которой мои губы непроизвольно тянутся вверх.

Я ни хера не мелочный, но ее обломы меня в последнее время очень радуют.

Слишком уж плотно она держит свои наманикюренные пальцы на моей шее, хотя никогда не имела на это права.

Выхожу с летучки и кивнув санитару-Степке отправляюсь на перекур.

У меня сегодня три аутопсии и мне как-то надо успеть управиться до четырех.

Именно в это время я должен буду встретиться с Никой.

От этих мыслей по-скотски сводит сердце.

Да блядь...Почему так?Почему именно она?

Дёмина эта девчонка давно, знаю же прекрасно, но все равно, сука, все равно переодически представляю, как срываю с нее белье.

От этих переполняющих чувств мне порой хочется сдохнуть.

Громко хлопнув дверью, выхожу на свежий воздух.

Здесь всегда тепло и пахнет жизнью, а для нас, работников морга это равно нашатыри, после обморока.

Оживляет...

Механическими движениями распечатываю новую пачку и вытащив сигарету зажимаю ее зубами.