Гостиную пронзил тонкий печальный звук, всколыхнувший память детства: звук был похож и на посвист ветра в трубе дымохода русской печки, и на крик птицы ночью, и на плач ребёнка.

Матвей погладил дудочку пальцами. Отец уверял, что дудочка на самом деле является Великой Вещью, известной деятелям Внутреннего Круга под названием Иерихонская Труба. Именно с её помощью Артур Суворов, тогдашний воин Закона, и вызвал инфарха, сразившего Монарха Тьмы. Труба создавалась как многомерная суперкомпозиция, способная «встряхнуть» вакуум Вселенной, но благодаря магическим технологиям все её измерения кроме трёх были свёрнуты, и вид она имела берестяной дудочки с четырьмя дырочками. Не верилось, что когда-то издаваемые ею звуки мгновенно заставляли вибрировать космос, достигая границы «розы реальностей».

Матвей ещё раз погладил трубочку пальцем, аккуратно уложил в коробку и спрятал в ящик стола, подумав, что она не зря попалась на глаза. Шанс на пробуждение Великих Вещей существовал, хотя инфарх и вморозил в ткань мира закон запрета магии, то бишь мысленно-волевого оперирования. Он посчитал, что Фундаментальная Реальность, ставшая «запрещённой» из-за негативного развития разума на Земле, отрицавшего по большей части «божественные законы», не позволит носителю разума – человеку уничтожить эту самую реальность.

А так хотелось получить возможности, открывающие удивительные перспективы и неведомые дали. К примеру, Матвей с большим удовольствием пользовался бы тхабсом, представляющим собой способ перемещаться по Земле и в космосе, посетить другие планеты Солнечной системы и другие галактики.

Шестнадцатого сентября, понедельник, желания работать нет, кажется, что жизнь сводится только к изучению СанПиНов, анализу загрязнений города, беседам с заявителями и оперативным мероприятиям по разъяснению нарушителям закона прав их оппонентов. Большинство из них привыкло жить так, будто, кроме них, никого не существует, и они искренне удивлялись, если их упрекали в нарушении спокойствия соседей. Но если прикинуть масштабы «войны с грязью», то понимаешь, что эта работа не менее важна, чем борьба с криминалом.

В обед Матвея вызвал к себе начальник Управления.

Он был озабочен и потому рассеян больше, чем обычно. На Матвея он взглянул только раз, уткнувшись оцепеневшим взглядом в разложенные по столу фотографии и документы.

– Что у вас там произошло, капитан?

– Где? – не понял Матвей.

– На Театральной.

– Ничего особенного, задержали наркоповаров… квартиру уже дезодорировали… я докладывал.

– Хозяйка накатала телегу в УВД Центрального округа, её поддержал полковник Мигайлов из УФМС.

Матвей вспомнил мордатого друга Беллы Семёновны, пытавшегося отнять протокол задержания квартирантов подруги.

– Я действовал строго по инструкции, Паша может подтвердить… лейтенант Редькович.

– Заявительница утверждает, что вы сломали замок квартиры и при обыске украли драгоценности.

– Бред, – недоверчиво улыбнулся Матвей, – никакого обыска не было, понятые всё видели.

– Тебе придётся после работы поехать туда и разобраться. Лучше всего, если понятые согласятся подписать ещё одну бумагу.

– Да в чём дело? – удивился Матвей. – Вы же меня не первый год знаете, я никогда не нарушаю законы.

– Мне позвонили оттуда, – палец Пацюка указал на потолок; на подчинённого он по-прежнему не смотрел. – Этот Мигайлов имеет в приятелях большую шишку с погонами в министерстве, с ним лучше не связываться. Но если ты не хочешь уладить дело миром…

Матвей хотел отказаться от поездки, не чувствуя за собой никакой вины, однако вспомнил встречу с незнакомкой в форме подполковника юстиции и круто изменил решение.