Утерев слезы, я сочувственно посмотрела на дверь. Так вот почему Вран постоянно отказывался от еды – чувствовал себя бесполезным и никому не нужным!

– Да и шансов расколдовать его не было… – тихо добавила Руима и все-таки отправилась по своим делам.

Я часто чувствовала себя одинокой в родном доме, в школе и в колледже – пропади я, и никто не заметит. Подумаешь, еще одна не слишком умная или красивая девчонка! Утешение я находила в храме, а где может утешиться собака?

Я спросила Руиме в спину:

– А почему он тогда стал есть?

Все понимающая травница очень тихо, тоже не оборачиваясь, сказала:

– Ты дала ему внимание и заботу. Возле тебя он встряхнулся. Почувствовал себя любимым и нужным даже в теле собаки. А теперь, когда ты спасла Ульсоритаса, который для него как младший брат, Вран из шкуры выпрыгнет, но любой ценой будет тебя охранять и беречь. Уж такой он человек.

Вскочив, я пристроилась хвостиком к наставнице, и когда она быстро разобралась с очередным посетителем, мы, не сговариваясь, возвратились на завалинку, чтобы закончить начатую беседу.

– Но я же его слышала! Совершенно точно это был он, больше некому! – вспомнила я непонятный голос, который про себя обзывала «глюком».

Мы сидели с Руимой на широкой теплой доске и разговаривали тихим шепотом. Солнце играло на песке, и я вспомнила часовню с белеными стенами и ярким витражом. Вот сейчас спрошу у наставницы, кому здесь молятся!

Тут, видно, принцу наскучило лежать одному, и он прислал одного из солдат. Тот нас окликнул:

– Госпожа Руима, госпожа Рита, что вы там шепчетесь? Принц зовет вас.

Руима приложила палец к губам, и мы вместе вошли в дом и завернули на кухню.

– Мы обсуждали необходимый курс лечения, Ваше Высочество, – строго проговорила Травница. – Думаю, завтра Вас уже можно будет перевезти во дворец, объявив всем о ранении на охоте. Ногу пока оставим в повязке, да и руки тоже. Прелестные фрейлины вашей матушки будут сражены столь смелым охотником наповал.

Принц скрипнул зубами, а потом рассмеялся:

– Госпожа Руимасолариэсс, вы неподражаемы! Как долго мне предстоит изображать смертельно больного?

– Около трех недель, Ваше Высочество. Осталось приготовить полдюжины амулетов и встретить три драккара «Морских Драконов».

Принц молча наклонил голову, а потом, глядя на меня, спросил:

– Госпожа Рита, я в вечном долгу перед Вами. Скажите, чем я могу Вас порадовать?

Я, честно говоря, совсем растерялась – эти большие буквы в интонациях и серьезный взгляд заставил меня покрыться мурашками.

Еще третьего дня Руима объяснила мне про Долг Королевской Крови. Оказывается, в королевстве существует такой старинный обычай, который неуклонно соблюдается на протяжении сотен лет: человек, спасший жизнь лицу королевской крови, имеет право потребовать все, что угодно… вплоть до брака с означенной особой.

Что можно ответить человеку, который согласен на все, вплоть до женитьбы, но ты не знаешь, чего хотеть?..

Неопределенно пожав плечами, я ответила:

– Ваше Высочество, мне не хочется оставлять вас должником. Но, право, я и сама не знаю, что мне сейчас необходимо. Спросите у госпожи Руимы, она лучше знает мои потребности.

Принц задумчиво склонил голову, принимая мое решение, но давая понять: разговор не окончен.

Я поспешно вышла на улицу – захотелось посидеть рядом с Враном. Руки просто сами тянулись потрепать гладкие черные уши, погладить длинную морду…

Вран-герцог… как-то боязно стало. Неловко.

Вран будто понял, а, может, и слышал, – слух у собак очень тонкий – подошел сам и ткнулся холодным носом в бедро. Толкнул. Потом еще и еще раз, пока я не присела привычно на ступеньку, не обняла лохматую шею и не полила слезами длинную черную шерсть.