Документы типа медицинской книжки или направления на практику – вообще пыль. И кому тут может понадобиться крем от загара, если все и так смуглые и румяные? В общем, грустно. Правда, был еще небольшой запас лекарств, но он настолько мизерный, что особо погоды не сделает. Да и потом, Руима вылечит любую хворь быстрее, чем я «мяу» скажу.
Глава 6
В ворота постучали. Вран и ухом не повел, а я подкралась к калитке на цыпочках, и тихонько спросила:
– Кто там?
В ответ так же тихо ответили:
– Милава, госпожа! Я вам гостинцы принесла, Крас велел кланяться!
Я осторожно приоткрыла калитку.
На вытоптанном пятачке топталась молодка в розовом платье. Одной рукой она держала ребенка, а другой большую корзину. Чуть в стороне переминался с ноги на ногу ее муж.
– Примите, госпожа, – жарко зашептала женщина, впихивая мне в руки корзину, – век милости вашей не забудем!
Я решила, что Милава с перепугу попутала меня с Руимой, но она низко поклонилась и, оставив корзину на земле и все время оглядываясь, быстро вернулась к мужу. Он тоже мне поклонился, и они отправились обратно домой.
Я сунула нос в корзину. Там оказалась куча продуктов – битая щипаная курица с торчащими желтыми лапами. Целый гусь. Кусочек копченого окорока. Мед, сушеные яблоки, груши и вишни. Горшочек варенья и теплые носки.
Дома я завернула в крапиву тушку гуся и сунула скоропортящийся продукт в погреб – пусть Руима утром разбирается. Громадную курицу поставила на бульон. Это вам не наш бройлер с птицефабрики, пока сварится – часа три пройдет. Отварное мясо домашней курицы вкусное и душистое, но, если не доварить – уж больно жесткое и жилистое. Распихав все по углам, я, чтобы не киснуть, села попить чаю из заботливо укутанного тряпицей чайничка да полистать удачно прихваченные в библиотеке журналы.
Разглядывая яркие фотографии детишек с пластиковыми кубиками, резиновыми мячами и скакалками, грустно вздыхала – как это все недостижимо далеко теперь!
На последней страничке увидела знакомую выкройку: кукла – барыня. Грелка на чайник.
Ароматный чаек, яркая картинка и чистая, но абсолютно ничем не привлекательная тряпица навели меня на мысль сделать Руиме маленький подарок за возню со мной.
Взяла тряпочку, сбегала к бане и выстирала холстинку как следует. Пока мини-флаг развевался на перилах, приготовила все нужное: нитки, иголку, ножницы, завалявшиеся в сумке бусинки (ага, был у нас практикум по бисероплетению!).
Походив кругами, отыскала в углу сеней очески шерсти или пакли, не знаю… что-то серое, пушистое и не очень противно пахнущее. Села шить куклу.
Пристроилась прямо на крыльце – светло, тепло и Вран в качестве моральной поддержки.
Пока обдумывала, как буду шить, замурлыкала под нос развеселую, жутко привязчивую песенку про апельсин, подхваченную на практике.
Скроила простую основу, сметала, усилила скруткой подол и шею, набила тем наполнителем, который сумела отыскать, и принялась украшать, раня пальцы без наперстка и по этому поводу шипя сквозь зубы.
Иголка была самая обыкновенная, швейная. Нитки толстые, а бисер мелкий и очень разный. Набралось всего понемножку, что насыпалось в сумку при перевозке.
В доме не сыскала ни тесьмы, ни ленточек. Хорошо еще, что в кармашке завалялся измученный жизнью тюбик контура по ткани. Все же рисовать веселее, чем низать бисер на голую нитку.
К закату я была уже мокрая, словно мышь, и голодная, как волк. А еще уставшая и закостеневшая от неудобной позы. Крылечко – это вам не кресло за любимым рабочим столиком.
Вран спокойно дрых, утомясь моим шипением и заунывным пением. Зато кукла была готова – белокожая, румяная барышня-боярышня в пышном платье с расшитыми бисером круглыми рукавами.