Орк скептически оглядел протянутый предмет, потом, пожав плечами, надел.

– И что дальше, леди?

Эльфийка поправила цепочку на шее орка и коснулась кулона, тот слабо засветился.

– Святыня моего дома, слышишь ли ты дочь рода Белой розы?

Камень полыхнул мягким белым огнем.

– Видишь ли ты душу этого воина?

Еще одна белая вспышка.

– Говорил ли он сейчас правду о себе, обо мне, о мотивах своих деяний?

Кулон в третий раз окутался сиянием.

Девушка застыла, не в силах сказать ни слова. Орк, поняв, что ритуал окончен, аккуратно снял цепочку и протянул владелице. Румянец, и без того заливавший ее щеки, распространился на все личико, даже остренькие ушки забагровели. Она медленно подняла глаза на Торна.

– Благородный лорд, я, Саэна из дома Белой розы, благодарю вас за спасение моей жизни, чести и души. – Вдруг эльфийка стремительно опустилась на одно колено. – Но я оказалась совершенно недостойна такой чести, посмев усомниться в ваших словах. Чем мне искупить свою вину? Моя жизнь по праву принадлежит вам, я готова принять любое ваше решение.

Тяжелые руки орка нежно подняли девушку, желто-зеленые глаза больше не казались такими хищными, а скорее смотрели с теплотой и симпатией.

– Успокойся, девочка. – Чувствовалось, что орк старается смягчить свой хрипловатый бас. – Сомнения твои понятны, поступки объяснимы, ты всего лишь хотела разобраться.

Повисла напряженная тишина, которую орк очень умело разрядил, переведя разговор от возвышенных материй к сугубо житейским реалиям.

– Идем завтракать, а то все окончательно остынет, – кивнул Торн в сторону котелка.

После завтрака Саэна категорическим тоном заявила, что все хозяйственные дела, в частности мытье посуды, она берет на себя. А если ей доверят, то и приготовление пищи тоже. А сейчас она собирает чашки-котелки и идет к ручью. Хотя здесь эльфийка немножко лукавила. Она, безусловно, считала своим долгом выполнять женскую работу, но главная причина экспедиции к ручью была другая. Девушке надо было привести в порядок свои чувства и обсудить ситуацию с подружками. А лучших подружек, чем дриады и нереиды, у нее и в Великом лесу никогда не было.

Я затушил костер, собрал рюкзак, а девушки все не было. Ну сколько можно мыть котелок! Или она все-таки сбежала? Я потерял остатки терпения и двинулся в сторону ручья.

Острый слух орка помог и сейчас – моя подопечная вовсю болтала с кем-то. Слышны были по крайней мере еще три звонких девичьих голоска. Эльфийка сидела на коряге возле ручья, а рядом расположились три полупрозрачные, но очень соблазнительные девушки. Кажется, в сказках их называли нимфами. В остальном полянка представляла полный аналог комнаты моей сестренки, в которой постоянно обитал табунок ее подружек. Разговоры тоже были до боли знакомые – во-первых, о тряпках в виде моей запасной рубашки на Саэне и о том, как сделать ее элегантнее. Во-вторых, со всех сторон обсуждался внешний вид девушек и способы его улучшения. Ну и конечно же не обошлось без главного – трепа о мужиках в моем лице, с разбором по костям всех достоинств и недостатков.

– Почему он не тронул меня, ведь все орки злые и жестокие? – уставившись отрешенным взором куда-то за горизонт, спрашивала эльфийка.

– А он точно орк? – засомневалась дриада, сидевшая ко мне поближе.

– Так сразу же видно! – удивленно подняла брови домиком Саэна.

– Это вам, эльфам все сразу видно, у вас взгляд орлиный, да и орков вы изучаете тысячи лет, – вступила в разговор вторая дриада. – А любой из людей, гномов и хоббитов от человека его в жизни не отличит. Только разве что когда уши или клыки видны.