Девушка ойкнула и мигом прикрылась, зажав оборванные бретельки обеими руками. Ну и что дальше, она и ходить так собирается, с руками на плечах? Но эльфийка была под моим, так сказать, патронажем, следовательно, ее проблемы – это мои проблемы. Я с некоторым волевым усилием оторвался от интересного зрелища и пошел решать проблему.

Когда Саэна подошла к костру, орк окинул ее изучающим взглядом. Его первый вопрос поверг эльфийку в изумление. Ни один эльф, да, пожалуй, и человек тоже, не задал бы его. Можно спросить, какая вода, сколько ее, но узнать: «Как водичка…» Насколько все-таки орки чужды эльфам.

Когда Торн поинтересовался, как ее зовут, девушка вдруг вспомнила, что орк не знает ее имени. Ее спасли, кормят, поят, а она даже не представилась, поросенок она после этого. Как раз в тот момент, когда Саэна уже собиралась произнести свое имя, она и упала.

У орка загорелись глаза при виде полуобнаженной эльфийки, но он взял себя в руки и отвернулся. Через мгновение из вещмешка на плечи девушки опустилась огромная мужская льняная рубашка, прикрыв ее от шеи до щиколоток.

– Спасибо, – тихо шепнула девушка, пытаясь разобраться с новым одеянием, орк деликатно отвернулся.

Остатки подарка дриад осыпались листьями. Так, закатаем рукава, запахнем рубашку на манер халата, сверху прихватим пояском.

– Я оделась, господин Торн.

– Можно просто Торн, без господина. – Орк повернулся, окидывая ее заинтересованным взглядом.

Его слова помогли Саэне решиться.

– Я могу задать вам вопрос?

Торн кивнул, и ее просто прорвало:

– Почему вы спасли меня? Почему не убили? Зачем лечили? Что со мной будет дальше?

– А ты очень сдержанная девушка, Саэна. – В хищных глазах орка заплясали знакомые искорки иронии. – Почти двое суток в неизвестности, а на кончике языка такая прорва вопросов. Слушай внимательно, для того чтобы помочь беззащитной девушке, попавшей в беду, никаких дополнительных поводов не надо. Что я собираюсь с тобой делать? Да ничего, дойдешь со мной до безопасных мест и отправляйся к своей ушастой родне.

Сказать, что подобное объяснение шокировало девушку, значит, сильно приуменьшить. Орк в роли рыцаря в блестящих доспехах, да еще и по отношению к эльфийке, – это бред. Эльфы в списке ненавидимых орками рас всегда занимали почетное первое место. Кстати, о бреде. Может, она просто сошла с ума от пыток, и благородный орк – галлюцинация? Был и третий вариант, самый правдоподобный: орк издевается над ней и все его слова – обман.

– Господин Торн, – мучительно краснея, через силу выдавила Саэна, – возможно, я ошибаюсь, и тогда мне нет прощения, но орк, действующий из таких побуждений… Этого просто не может быть, потому что… потому что не может быть никогда.

– То есть вы мне не верите?

– Я… я не знаю, чему верить.

Орк перешел на «вы», он явно обиделся! Саэна попыталась представить, что это она спасает кого-то, а этот «кто-то» говорит ей, мол, ты лгунья. Эльфийке было невыносимо стыдно, щеки горели, но и поверить в доброго бескорыстного орка она не могла. Тут Торн прервал затянувшееся молчание:

– И что же способно вас убедить?

Девушка задумалась. Чем можно проверить слова темного? В ее памяти забрезжила древняя легенда, рассказанная ей дедом в виде сказки на ночь. В ней говорилось, что стихия земли была светлой, но ближе всех других светлых стихий стояла к тьме и видела ее. Древний камень их рода, невесть почему не отобранный упырями, может установить бесспорную истину. Она сняла с шеи цепочку с кулоном в виде белой розы.

– Господин Торн, это камень рода Белой розы, он видит свет и тьму, правду и ложь. Пожалуйста, наденьте его, клянусь светлыми богами, это не повредит вам.