– Ну уж не настолько я дурной, – хмуро отозвался Стрелков, опуская взгляд.

– Славно; я рад, что не ошибся в тебе… в очередной раз.

– Вы… – Подросток неверяще уставился в хитрое лицо поглядывающего на браслеты учителя и словно вмиг прозрел. – Вы специально это подстроили!

– Что? – изобразил непонимание Герхард.

– Доступ к книгам по «живой» работе с рунами, потом запрет… Я еще удивлялся, что вы так резко отреагировали, когда я начал задавать вопросы по вводным материалам!

– Видишь, не ты один ошибаешься, – делано печально покачав головой, откликнулся герр Баум, – я вот тоже считал себя хорошим актером и не думал, что ты так легко раскроешь мою игру…

– Но зачем вам это было нужно?.. – непонимающе протянул Вячеслав. – К чему этот спектакль с запретом?

– Я посчитал, что так будет лучше, – пожав плечами, заявил мастер, но, заметив скептическое выражение лица собеседника, все же снизошел до объяснений: – Ты погряз в рутине и проблемах, Вячко. Да, у тебя были причины для беспокойства, но никакие нервные потрясения не должны влиять на эффективность работы, это тебе любой мастер скажет, между прочим. Ты вполне дорос до занятий «живым» оперированием, но учиться ему в том состоянии не смог бы. Эффективно учиться, я имею в виду. Потому я и решил сыграть на твоем любопытстве. Запретный плод сладок, слыхал?

– Вот вы жук… – не сдержавшись, протянул Вячеслав по-русски.

– А тож! – услышал он в ответ на том же языке, без малейшего намека на акцент.

Разговор с мастером не затянулся надолго: Вячеслав был огорошен странным поступком учителя и в тот момент оказался просто не в состоянии задать целую сотню вопросов, что крутились в его голове. А герр Баум, видимо прекрасно поняв состояние ученика, просто выпроводил его из мастерской, дескать, утро вечера мудренее, иди поспи, оклемайся за выходные, а в следующий понедельник поговорим… на свежую голову. Издевался, в общем, но ученика выпроводил-таки.

До дома Вячко добрался без приключений. Поднимаясь в «свою» комнату, он на миг замер на площадке второго этажа, раздумывая, не заглянуть ли к сестре, но та решила этот вопрос за него. Стоило Стрелкову поставить ногу на ступень лестницы, ведущей выше, как из темноты коридора выскользнула Аня и, ухватив задумавшегося брата за руку, потянула его в обратную сторону. И прежде чем тот опомнился, притащила его на первый этаж, на пустую по ночному времени кухню. Щелкнул выключатель, и помещение озарилось неярким, но теплым желтым светом.

– Ты почему не спишь?.. – прошипел опомнившийся Вячеслав, глядя на сонную сестренку.

– А почему ты не зашел пожелать мне спокойной ночи? – с вызовом ответила та, но тут же улыбнулась. – Тебя ждала. Надеюсь, не зря?

– Вымогательница!.. – закатив глаза, протянул брат, отчаянно давя ответную улыбку.

– Эй, ты сам обещал! – ткнув Вячка кулаком в бок, заявила Аня. – Я тебя за язык не тянула. Ну… говори давай!

– Что?

– Получилось? У тебя получилось? – чуть ли не прыгая вокруг брата, протрещала сестрица. Сон, одолевавший ее совсем недавно, не выдержал такого энтузиазма и свалил куда-то далеко-далеко, так что сейчас этот ребенок так и светился от любопытства и распирающей его энергии. И откуда она только взялась во втором часу ночи, после долгого дня… совсем не выходного, между прочим!

– Чтобы у меня да не получилось? – задрал нос Вячеслав, невольно заражаясь настроением сестры и, тихо рассмеявшись, вручил ей сделанный им браслет. – Меряй.

– Краси-ивый… – протянула Анна, вопреки словам брата не спешившая надевать оказавшийся в ее руках артефакт. Она погладила приятную на ощупь кожу, провела пальчиком по гравировке и улыбнулась, распознав в украшающих пластинку цветах «анютины глазки». Наконец, внимательно осмотрев подарок, девочка надела его на руку и вытянула ее перед собой.