– В таком случае, может быть, представите к награде Кима? Ему будет приятно, корейцам тоже…

– А вот это вряд ли. Чосонское правительство недолюбливает полукровок и своих соотечественников, перешедших на службу к европейцам. Так что появление на приеме Виктора может быть расценено как оскорбление. Что же касается русских наград, обещаю, без медали твой приятель не останется.

– Ладно, – сдался молодой человек. – Может, появится возможность познакомиться с каким-нибудь важным чином в местном департаменте вооружений…

– Ты еще не оставил мысль пропихнуть свой автомат корейской армии?

– А почему нет?

– Ну, во-первых, потому, что она традиционно вооружена тем, что выделили союзники. То есть Россия.

– А во-вторых?..

– У тебя денег не хватит, чтобы подкупить всех их чиновников.

– Без этого никак?

– Увы!

И вот теперь они, находясь каждый на своем месте в общем строю, тянулись перед королем, за которым целая свита прихлебателей тащила коробочки с наградами. Его величество оказался еще довольно молодым человеком с приветливым, хотя и несколько уставшим лицом. Выслушав составленное в высокопарных выражениях представление к награде, он возложил на бывшего в числе первых в ряду с другими старшими офицерами флота Зимина знаки одной из высших степеней «ордена Триграмм»[5], после чего с кислым выражением пожал руку.

После этого дошла очередь и до стоящего в конце общей линии юного приватира. Сообразив, что утомительная церемония подошла к концу, король облегченно вздохнул и на весьма неплохом русском неожиданно поинтересовался:

– Я слышал, что вам удалось захватить японский корабль? Это правда?

– У меня и моих людей было хорошее оружие, ваше величество, – без зазрения совести заявил в ответ Колычев.

Впрочем, Ким ведь действительно в том коротком бою стрелял из автомата. Так что, пусть и с некой натяжкой, слова Марта можно было счесть обоснованными и правдивыми.

– И какое же?

– Пистолет-пулемет конструкции Коровина, ваше величество. Это ураган огня и боевой мощи в сочетании с высочайшей надежностью, неприхотливостью, простотой обслуживания и сравнительно низкой стоимостью.

– Что ж, это интересно. Вы ведь одаренный, не так ли? И выросли здесь, в Чосоне?

– Так точно, ваше величество.

– Очень хорошо. – Он помолчал, взяв короткую паузу и без спешки разглядывая молодого капитана. – Но вернемся к наградам.

И тут выяснилось неожиданное. Ли У по какой-то одному ему ведомой причине расщедрился и удостоил молодого приватира одной из высших воинских наград Кореи – орденом Пурпурного Сокола[6], хотя и всего лишь пятой степени. И сегодня это была самая высокая награда из числа пожалованных иностранцам.

Сообразившие это придворные и генералы растерянно переглянулись, а на лицах русских штабных появилось нечто вроде досады. Тем временем довольный произведенным эффектом король пояснил новоиспеченному кавалеру суть награды:

– Сокол считается в Корее самой ловкой из птиц, которая превосходит всех прочих своими способностями к полету. Он символизирует добрую волю и верность.

Орден имел весьма замысловатый облик. В центре его располагался ало-синий знак инь-ян, его окружали цветы Мугунхва – они же Роза Шарона, символ Кореи, изображенный на императорской печати и фактически являвшийся ее государственным гербом, а вокруг них, подобно перьям хвоста хищной птицы, располагались четыре белых луча. Над всей этой композицией парил, расправив крылья и повернув голову с острым клювом направо, черно-золотой, а вовсе не пурпурный, вопреки названию, сокол. Массивная награда помещалась на красно-белой ленте.